Еврей плаща и кинжала

Итальянский еврей Симон Сачердоти сделал карьеру шпиона при дворе короля Испании Филиппа II и добился небывалых привилегий для евреев Савойи. Когда в 1597 году все иудеи были изгнаны из Милана, ему одному позволили остаться.

В 1540 году император Священной Римской империи Карл V Габсбург передал имеющееся у него Миланское герцогство своему 14-летнему сыну, будущему Филиппу II Испанскому. Примерно в том же году в состоятельной еврейской семье Сачердоти родился мальчик, которого назвали Симоном. Вряд ли кто-то из его родных тогда полагал, что перипетии судьбы свяжут испанского короля и итальянского еврея.

Семейство Сачердоти обосновалось в подчиненном Милану городе Алессандрии в конце XV века – после изгнания евреев из Испании в 1492 году. Отец Симона Витале сначала открыл вместе со своими братьями кредитный банк, заработал на нем, а затем с успехом занялся торговлей пшеницей. Он легко нашел общий язык с новой властью: выдающийся полководец Ферранте Гонзага, назначенный Карлом V генерал-губернатором Миланского герцогства, в 1548 году даже вытащил Витале из тюрьмы, когда того обвинили в незаконной торговле пшеницей. Позже губернатор помогал Сачердоти собирать с кредиторов долги и способствовал возвышению Витале в качестве лидера еврейской общины Милана.

Симон Сачердоти в деле сближения с испанской короной поднялся еще выше отца. В качестве купца он путешествовал по всей Европе и Средиземноморью, приобрел обширные контакты с евреями Северной Африки и Османской империи. Неизвестно, когда точно и при каких обстоятельствах Симон стал агентом Филиппа II. Однако из писем арагонского дворянина дона Мартина де Лануза можно узнать, что в начале 1560-х годов Симон по приказу губернатора Милана совершил поездку в Иерусалим, где установил дружеские отношения с рядом еврейских купцов, которые имели важные связи в Константинополе. В одном из писем Сачердоти рассказал дону Мартину, что является другом Иосифа Наси – португальского еврея, который из-за гонений инквизиции оказался в Османской империи, где сделал успешную дипломатическую карьеру на службе у султана Селима II. В своем письме Симон намекал, что благодаря Наси получил «уши» в высших сферах османской власти. Дон Мартин де Лануза, будучи близким другом секретаря Филиппа II, скорее всего, донес эту информацию до короля и предложил использовать Симона в качестве информатора.

Испанский двор испытывал особую нужду в шпионах из-за патологической подозрительности Филиппа II. Король хотел знать все о своих неприятелях и ради этого не скупился на средства. Как показывает случай Сачердоти, монарх не гнушался и помощью евреев, хотя опекаемая им испанская инквизиция беспощадно преследовала иудеев вкупе с маврами и протестантами.

В 1560-х годах в архивах испанской канцелярии в Милане появляются записи, что Симон Сачердоти получает от испанского короля деньги за поездки в Германию. Цель его путешествий никак не обозначается. Ставится лишь пометка: «секретная миссия». Какие задания поручались Симону? Завесу тайны приоткрывает переписка короля Испании с губернатором Милана, а также с его послами в различных итальянских государствах. Из четырех таких документов, датируемых 1585–1592 годами, становится известно, что Сачердоти помог сорвать планы Франции по захвату туринской Алессандрии, представил испанскому королю информацию о предполагаемом мятеже в рядах его армии, раскрыл нескольких турецких шпионов в Милане и предпринял ряд конфиденциальных миссий в Константинополь, Германию и Прованс. Губернатор Милана, характеризуя Симона, отмечал, что тот «занимался делами исключительной секретности, требующими полного доверия».

В 1570 году Сачердоти с помощью герцога Эммануила Филиберта Савойского предложил Испании провести операцию по захвату Беджаи – города-крепости на побережье Северной Африки. Этот средиземноморский порт был завоеван испанцами в начале XVI века, но в 1555 году был отнят османами. Испанцы хотели вернуть крепость под свой контроль, чтобы отсюда противостоять берберийским государствам Северной Африки.

Герцог Савойский отправил Сачердоти в Аргел – сегодня это город Аль-Джазар в Алжире, где тот собирал информацию о количестве защитников Беджаи. От моряка по имени Жеронимо Никардо Симон узнал, что занять крепость будет нетрудно, так как ее охраняют всего 50 пожилых янычаров. Симон подготовил план: войти в город с несколькими людьми под предлогом подношения подарков правителю крепости, ночью зарезать городского главу и подать сигнал солдатам, ожидающим в полной боевой готовности на лодках, начать штурмовать крепость.

О замысле Сачердоти было доложено Филиппу II, но своего разрешения на взятие города король Испании так и не дал. И без того крайне осторожный в военных делах монарх был занят судьбой своего флота, воевавшего с турками в рамках союза Священной лиги. Седьмого октября 1571 года объединенный флот коалиции под командованием дона Хуана Австрийского, сводного брата короля Филиппа II, нанес османам сокрушительное поражение в битве при Лепанто. Удовлетворенный этой победой, король забыл про Беджаи и Сачердоти. Однако вскоре его имя вновь попалось ему на глаза.

В ноябре 1571 года Филипп II узнал от своего представителя в Савойе – Хуана де Варгаса Мехия, что «еврей, известный королю по делу Беджаи», помог предотвратить нападение французов. Симон передал послу информацию, что неприятель собирался отравить испанским солдатам бочки с вином, а затем напасть на лишенный защитников город. Мехия схватил Симона и посадил его в тюрьму, сказав, что отпустит, только если удостоверится в правдивости его слов. Через несколько дней намерение французов подтвердил посол Испании в Генуе. Сачердоти отпустили. Нападение не состоялось.

В 1572 и 1573 годах имя Сачердоти исчезает из переписки Филиппа с его приближенными, но зато появляется в других документах, связанных с историей взаимоотношений евреев и герцога Савойского Эммануила Филиберта. Начиная с 1560 года герцог Савойский неоднократно пытался изгнать евреев из своих владений, однако каждый раз общине удавалось откупиться от правителя. В 1566-м он снова издал указ, предписывающий изгнание евреев, однако через несколько месяцев неожиданно передумал и разрешил вернуться, обязав их просто платить ежегодный налог в размере 1500 золотых флоринов.

В 1569–1570 годах он и вовсе позволил селиться в Савойе евреям, изгнанным из папских государств, а в 1572 году предоставил еврейской общине торговые и банковские права и разрешил иудеям владеть недвижимостью, а также иметь землю под кладбище. Целью герцога было привлечь богатых евреев из Испании, Португалии и Константинополя и создать в Вильфранше новый центр средиземноморской торговли. Теми, кто убедил Филиберта не избавляться от евреев, а наоборот, использовать их для обогащения своих земель, были Витале и Симон Сачердоти, чьи имена первыми красовались в списке дарованных иудеям привилегий.

Кроме того, герцог отправил Симона в Константинополь с письмом к Йосефу Наси с просьбой выбить для поселившихся в Вильфранше евреев выгодные торговые отношения с Османской империей. Планам герцога помешал Филипп II. Он приказал Эммануилу Филиберту немедленно прервать связи с Константинополем и прекратить оказывать поблажки евреям. В 1573 году, заручившись поддержкой папы римского, Филипп II заставил герцога изгнать испанских и португальских евреев со своих территорий.

После описываемых событий, согласно данным архива испанской канцелярии в Милане, Симон еще трижды выполнял секретные поручения короля. О характере этих миссий ничего неизвестно. Зато известно, что в 1597 году, когда Филипп II приказал изгнать из Милана всех евреев, Симон лично ездил в Мадрид и просил у короля отменить решение. Переубедить Филиппа ему не удалось. Сачердоти добился привилегии остаться в Миланском герцогстве только для своей семьи. В дополнение к этому он получил пожизненную пенсию. Исключительное положение, дарованное Сачердоти, было знаком признания его заслуг перед испанской короной.