Золото Марокко

В миллиард долларов обошёлся Марокко израильский спутник-шпион. Но несмотря на «оттепель» в отношениях, в стране продолжают ненавидеть Израиль.

В июле делегация студентов-международников из Рабата – столицы Марокко – приземлилась в аэропорту имени Бен-Гуриона. «С ума сойти! Я думал, мы в Майами! Здесь очень красиво!» – делился впечатлениями один из прибывших, молодой человек по имени Али. В числе прочих делегацию встречала журналистка местной газеты. Когда она попросила Али назвать фамилию, тот отказался – из-за опасений за свою жизнь: «Не все в Марокко будут рады, если узнают, что я был в Израиле».

Еще в декабре 2020 года Израиль и Марокко подписали договор о нормализации отношений. Это произошло при поддержке США в рамках «Авраамических соглашений»: Израиль тогда заключил аналогичные договоры с ОАЭ, Бахрейном и Суданом. Имя патриарха в названии соглашений было призвано напомнить о мире: Авраам играет важную роль и в иудаизме, и в исламе, и в христианстве. Договор между Израилем и Марокко позволил странам открыто начать экономическое и дипломатическое сотрудничество: оно было прервано после начала второй интифады, хотя неформальные связи оставались. Авиакомпании открыли прямые рейсы, стороны договорились о ликвидации инвестиционных барьеров. Тогда же стало известно о первой крупной оборонной сделке: Марокко закупило партию израильских зенитных комплексов «Барак» на 500 миллионов долларов.

Все изменилось после 7 октября 2023 года. Атака ХАМАСа и война в секторе Газа привели к тому, что тысячи марокканцев вышли на улицы, требуя отменить «нормализацию». Уже в октябре, после угроз протестующих, Рабат покинули сотрудники израильской дипмиссии – она открылась в январе 2021 года и по итогу не просуществовала и четырех лет. А в ноябре к марокканским исламистам по видеосвязи обратился Халед Машаль, глава политбюро ХАМАСа. Он призвал всех граждан страны вне зависимости от их политических убеждений и идеологии «исправить ошибку, совершенную государством». А именно – препятствовать «потеплению» и усилить давление на Израиль.

Летом 2024-го антиизраильские демонстрации прошли одновременно в 46 городах Марокко – такова была реакция на очередную операцию ЦАХАЛа в Газе. Ситуацию обострил и премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху. В конце мая он давал интервью французскому телеканалу и показал карту, где от Марокко была отрезана часть Западной Сахары. Ранее Израиль признал власть Рабата над этой территорией – это было одним из условий «Авраамических соглашений». Оплошность Нетаньяху не прибавила симпатий к израильтянам. «И до начала войны в Газе очень немногие марокканцы поддерживали идею “нормализации” с Израилем. А после октября их количество стало совсем небольшим», – утверждает Кен Кацман, аналитик из нью-йоркского аналитического Центра Суфана. Правда, эти данные частично опровергает результат опроса дубайского агентства ASDA’A BCW. Ровно половина молодых арабов в Марокко – до 25 лет – «решительно поддерживают» или «в некоторой степени поддерживают» отношения с Израилем, говорит опрос. Таким образом, ненависть – это скорее удел более возрастного поколения, а молодежь стремится к глобализации и наращиванию деловых связей. Стоит отметить, что процент молодых людей, выступающих за «оттепель» с Израилем, в Марокко меньше, чем в других странах «Авраамических соглашений». По данным ASDA’A BCW, в ОАЭ «перезагрузку» поддерживает 77 процентов молодежи, в Бахрейне – 53 процента.

«Королевский двор в Рабате оказался в непростой ситуации, – говорит Кен Кацман. – С одной стороны, король Мухаммед VI считает поддержку палестинцев религиозным и братским долгом, и это отвечает ожиданиям большинства марокканцев. С другой, король всеми силами избегает идти на открытый разрыв контактов с Израилем в надежде на экономические выгоды».
«Сотрудничество – в первую очередь в оборонной сфере – стало действительно важным для Марокко, – приводит слова аналитика Интисаара Факира из Института Ближнего Востока издание “Аль-Джазира”. – Рабату удалось заключить целый шквал сделок, причем не только на поставку военных технологий, но и на их производство. Это за короткое время обеспечило марокканцам военное преимущество в регионе. Отказаться от партнерства с Израилем будет сложно».

Время от времени королевский двор выпускает заявления, критикуя действия Израиля в Газе. Но, вероятно, дело этим и ограничится, полагают аналитики. По мнению Кацмана, правительство африканской страны «попытается переждать волну ярости, вызванную войной». «Война в Газе может лишь замедлить, а не остановить постепенную нормализацию отношений между двумя странами. Помешать этому смогут только неожиданные социальные сдвиги в Марокко: революция, смена режима или что-то подобное», – заключает эксперт.

Интересно, что к евреям, живущим внутри Марокко, отношение со стороны арабского большинства остается лояльным. История евреев в Марокко насчитывает около 30 веков. Считают, что первые еврейские общины появились здесь во времена Первого Храма примерно в 900-е годы до н.э. Во второй половине ХХ века больше 100 000 евреев покинули Марокко – большинство из них репатриировались в Израиль. Но при этом они всегда могли свободно посещать родственников, которые остались в стране, и совершать туристические поездки. До недавнего времени даже главным советником марокканских королей был еврей Андре Азулай. В 2023-м этот 83-летний экономический советник и теневой министр иностранных дел получил медаль из рук израильского президента Ицхака Герцога – за свою роль в закреплении «Авраамических соглашений». Экс-финансист, долгое время проживший во Франции, Азулай с 1990 года консультировал короля Хасана II, а затем и его сына Мухаммеда VI, который занимает трон сегодня. «Власть в стране достаточно гибка и допускает плюрализм мнений, – оценивает он политику королевского двора. – Это позволяет поддерживать марокканскую идентичность в таком состоянии, где сглаживаются политические и социальные противоречия».

Сегодня в Марокко проживают около 3000 евреев. «Но мы не привыкли думать о них как о представителях другой нации. Даже начало войны в Газе не вызвало всплеска антисемитизма против местной еврейской общины. Они марокканцы. Именно так мы их и воспринимаем», – говорит Али, студент из Рабата, посетивший Израиль. В том же духе высказывается и Андре Азулай: «Я марокканец, я бербер и я еврей. Думаю, так же, как я, могут сказать о себе многие члены местной общины».