Борьба Советской власти с ивритом в Украине

Борьба власти с ивритом была неотъемлемым элементом культурной политики Советской власти в Украине в 20-е годы. Изучение иврита в данный период было важным фактором развития религиозных институтов еврейской общины. Преподавание иврита, или “лашон а-кодеш” (“святого языка), было необходимо в процессе обучения в еврейских религиозных школах, где изучались такие предметы, как Тора и Талмуд. Поэтому борьба с ивритом была составляющей частью советской антирелигиозной политики. Во второй половине 20-х годов запрет древнееврейского языка принимает принципиальный характер. Это связано с декларацией необходимости завершения процесса антирелигиозных преобразований в стране и объявлением единственным еврейским языком языка идиш.

Проблема изучения иврита в Советской Украине и борьбы с ним в 1920 гг. практически не поднималась в работах отечественных историков на протяжении многих десятилетий. В 90-х годах в Украине появляются работы А.Блюма, Н.Бакулиной, А.Наймана и других, в которых впервые анализируются вопросы истории развития и преподавания языка иврит.

Борьба с ивритом в Украине была начата в ходе антирелигиозной кампании начала 20-х годов. Литература на иврите изымалась во время обысков и ликвидации центров религиозной жизни иудаизма практически во всех городах Украины. Согласно постановлениям советских органов рукописи и издания на иврите выявлялись и переписывались Ликвидационными комиссиями, а потом передавались в специальные органы на сохранение.

Другой причиной борьбы с распространением и изучением иврита было то, что иврит был языком сионистского движения, которое тоже преследовалось Советской властью. Так, во время обысков на одном из складов, принадлежавших Сионистскому социалистическому союзу молодежи, было выявлено 10-15 еврейских библиотек, на другом — вагон еврейских книг, клише и матрицы еврейской детской литературы, учебников на иврите и т.д.

В 1920 году было издано постановление Наркомата образования УССР, в котором отмечалось: “Материнским языком еврейской массы есть язык идиш, а не иврит (древнееврейский язык). Идиш – есть язык преподавания в школах всех типов на всей территории УССР. Иврит из общеобразовательных программ семилетней трудовой школы должен быть исключен”. Во исполнение этого постановления во всех учебных заведениях иврит был запрещен, а учебники языка иврит изъяты.

На протяжении 20-х годов в органы власти всех уровней поступали заявления от учеников школ Украины такого содержания: “Мы, еврейские дети г.Жмеринки, исходим из того, что язык является фактором жизни каждой нации. Считаем, что культурную отсталость еврейства можно побороть только тогда, когда нам разрешат заниматься и изучать родной язык иврит. Только он в состоянии удовлетворить еврейское юношество, ибо вся литература, все лучшие произведения написаны на этом языке”.

В обращении еврейских детей местечка Городок Подольской губернии в ЦИК УССР отмечалось: “ Мы, еврейские дети… просим об издании декрета, разрешающего свободу обучения и преподавания еврейского языка (иврита), еврейской литературы (на иврите) и еврейской культуры. Мы считаем своим родным языком иврит, а потому все гонения евсекции на иврит, еврейскую литературу мы воспринимаем как прямое нарушение политики».

Одной из важнейших задач власти был также контроль за ввозом в страну литературы на иврите. Так, в “Секретных бюллетенях Главлита” за март-апрель 1923 г. в разделе “Отзывы о зарубежных книгах” отмечалось: “Запретить к ввозу в СССР книги Рабиновича “Толдойс хахудим беЭрец Исраэль” (“Летопись жизни евреев в Палестине”), Яффа, 1921”. Обоснование запрета было следующим: “Этот короткий очерк по истории евреев Палестины, начиная с древних времен и до наших дней, заканчивается выводом о том, что 20-столетнее стремление евреев восстановить иудейское царство произошло при помощи Великобритании”.

Вместе с тем важной задачей власти был контроль за творчеством ивритоязычных писателей, продолжавших писать свои произведения в Украине. Сохранилось заключение киевских цензоров, которые в период 20-х годов назывались “политическими редакторами”, сборнике поэзии на иврите “Гааш.”

Так, один из них, редактируя одну из поэм сборника Мили (Шмуеля) Новака под названием “Сказание об Октябре”, отмечал: “На кого рассчитаны эти стихи? Понятно, что в иной ситуации в Палестине этот сборник был бы одним из материалов агитации КПП (Коммунистической партии Палестины), ибо там значительная часть рабочих говорит на древнееврейском языке. Однако в условиях нашей действительности этот сборник будет предметом филологично-литературного смакования клерикально-буржуазной части еврейского общества. Понятно, что издание нежелательно”. Несмотря на это сборник “Гааш” все же вышел в свет в СССР в 1923 году.

В целом следует отметить, что запрет языка иврит и литературы на иврите имел неофициальный характер. Так, известный израильский историк Иегошуа Гильбоа, оценивая политику власти по отношению к ивриту, писал: “Формально не было в Советском Союзе никакого постановления, которое объявило бы этот язык вне закона. На самом же деле он находился на нелегальном положении”. Изучение этой проблемы является одной из наиболее важных исследовательских задач в истории евреев Восточной Европы.