Дети смотрели, как убивают детей

Семья Ильясевичюсов владела за городом мельницей, но так как отец Александраса был военным, часть времени они проводили в Каунасе. Летом Александраса и его сестру отправляли в Румшишкес, небольшой городок в окрестностях Вильнюса, где жила их бабушка.

«Хоть я и мусульманин, но в Румшишкесе подружился с ребятами из еврейских семей: мы вместе играли, ходили друг к другу в гости, стали близкими друзьями», — рассказывает Александрас. В 1939 году в Литву вошла Красная армия, над семьей нависла угроза — их в любой момент могли раскулачить и объявить врагами народа. «От греха подальше мы передали все свое имущество государству, — вспоминает Александрас. — Нас с сестрой отправили жить к бабушке в Румшишкес». После установления немецкой оккупации Литвы были обнародованы списки тех, кого советские власти планировали депортировать в Сибирь. Семья Александраса обнаружила, что они сами оказались в этих списках.

«Когда нацисты вошли в город, они собрали всех мужчин, отвели их на окраину леса и заставили копать огромный ров, — рассказывает Ильясевичюс. — Я запомнил, что в тот день стояла очень теплая погода».

Тогда же всем жителям Румшишкеса было приказано выйти на главную улицу городка. Обступив ее с двух сторон, литовцы смотрели, как мимо них проходят евреи — мужчины, женщины, дети. Девочки несли кукол, в руках у мальчиков были небольшие чемоданы. Люди плакали. «Бабушка, почему все плачут?» — спросил Александрас. Бабушка не ответила и велела молчать. «Вместе с остальными мы пришли в лес, где нам было приказано сидеть и просто смотреть. Немцы были явно довольны: они расстреливали сразу по пять-шесть человек. Всего там было около 40-50 евреев. Женщины бросались к немецким офицерам с мольбами не убивать их сразу. “Что я за это получу?” — спрашивали те. Люди отдавали все свои деньги и драгоценности, и их отправляли в конец очереди. Так продолжалось до тех пор, пока никого не осталось в живых. Помню, что меня бросало в жар, и мне было очень плохо».

Эти события надолго поселили в душе Александраса страх и ненависть. «Я только недавно понял, что злился на то, что ни бабушка, ни другие литовцы не смогли защитить евреев. Но разве могли они в таком случае уберечь нас с сестрой? Я остро почувствовал себя одиноким и беззащитным. В семь лет это очень страшно», — говорит он.

Литовские татары являются потомками татаро-монголов. Один немецкий офицер сказал семье Александраса, что они считаются расово неполноценными и после войны тоже будут уничтожены. «Я никогда не рассказывал своим родным о том, что пережил. Гибель друзей стала для меня настоящим потрясением. Я понимал, что и сам мог оказаться на их месте. Долгое время я не мог слышать о Холокосте, не мог смотреть фильмы о войне. Убийства Кеннеди и Мартина Лютера Кинга, недавняя стрельба в Аризоне пробуждали во мне глубокий ужас, заставляли плакать», — признается Александрас. В 2004 году жена убедила его посетить Литву. В Румшишкесе на месте, где были расстреляны евреи, теперь стоит монумент. «Каждая поездка в Литву становится для меня огромным потрясением. Я был там уже три раза, и с каждым разом мне становится немного легче...»