Роухани тайно встречался с израильтянином

Почти 27 лет назад недавно избранный президент Ирана Хассан Роухани тайно встречался в Париже с представителем израильского правительства, выдававшим себя за американца. «Аятоллы переводят все деньги в Ливан, а иранцы голодают», — заявил на той встрече Роухани.

Встреча Роухани и Амирама Нира, консультанта премьер-министра Израиля Шимона Переса по вопроса терроризма, состоялась 30 августа 1986 года в Париже. Хассан Роухани в то время был депутатом иранского парламента, где занимал пост заместителя председателя комитета по национальной безопасности. Восемь лет спустя, в мае 1994-го, полный текст беседы был приведен в статье обозревателя израильской газеты «Едиот Ахронот» Рона Бен-Ишая.

Доктор Роухани за пределами Ирана практически никому не известен, подчеркивал в той статье Бен-Ишай. Он очень осторожен, а журналистов боится, как чумы. Но когда президенту Рафсанджани нужен кто-то для выполнения секретного дипломатического поручения, он нередко останавливает свой выбор на Роухани.

Встречу Роухани и Нира организовал Манучехр Горбанифар, представитель иранского режима в Европе, принимавший также участие в тайных поставках американского оружия в Иран, результатом которых стал разразившийся вскоре после этой встречи политический скандал, известный как «Ирангейт». Горбанифар и Роухани в то время относились к умеренно либеральным кругам иранского истеблишмента, критически воспринимавшим радикальную риторику аятоллы Хомейни. Амирам Нир, со своей стороны, был убежден в необходимости восстановления партнерских отношений США и Израиля с Ираном на том уровне, какими они были до победы Исламской революции 1979 года. Для этого, полагал израильтянин, необходимо установить контакты с умеренной иранской оппозицией, стремившейся отказаться от крайностей, присущих режиму Хомейни.

Встречу открыл Горбанифар, представивший Нира как специального посланника Белого дома на Ближнем Востоке

«Недавняя речь аятоллы Хомейни произвела на меня очень тягостное впечатление, — признался Роухани. — Я думаю, это было одно из самых жестких его выступлений с момента прихода к власти. Он заявил, что те в Иране, кто не разделяют его жесткую линию по отношению к США, будут подвергнуты репрессиям. Но вы, американцы, и сами виноваты. Вы просто наблюдаете за нашей войной с Ираком, не желая ни в чем помочь нам и дать нам то, в чем мы столь остро нуждаемся. Вы понимаете, что я высказываю сейчас собственное мнение, а не привожу те слова, которые должен был бы говорить от имени Рафсанджани. Меня со всех сторон окружают не шпионы, и с вами я встречаюсь не для того, чтобы извлечь из этого какую-то материальную выгоду, тем более что деньги мне не нужны: тратить их, не вызывая подозрения наших спецслужб, невозможно. Единственное, что движет мной, — это желание помочь своей стране. Мы готовы к сотрудничеству, верьте нам. Мы стремимся к восстановлению истинного ислама в нашей стране и, конечно, нам необходимо завершить войну с Ираком. А для этого, разумеется, нужны деньги».

«Благодарю вас за откровенность, — ответил Нир. — О нашей беседе никто не узнает. Нужно смотреть в будущее. Понятно, что у Ирана нет будущего, если он снова не присоединится к западному миру. Мы тоже стремимся к восстановлению былых связей с вашей страной. Мы с уважением относимся к исламской революции, но мы хотим помочь умеренным силам в вашей стране, чтобы тем самым укрепить собственное положение. Скажите, в чем вы нуждаетесь, и мы посмотрим, что можно сделать».

«Вот, скажем, аятоллы недавно отправили три миллиона долларов в Ливан, в то время как у нас в стране не хватает средств для приобретения самых необходимых продуктов и для обеспечения собственной безопасности, — подчеркнул Роухани. — Недавно в Баальбеке собрали всех ливанских мулл и объявили им, что нужно превратить Ливан в исламское государство. Это бред какой-то! Я пытался бороться с этой тенденцией, но потерпел неудачу. Если Хомейни не прижать хвост, проблемы будут по всему миру. Если ему пригрозить силой, он будет целовать вам руки. В противном случае агрессия с его стороны будет только нарастать».

«Каким именно образом следует продемонстрировать ему силу?» — спрашивал Нир.

«Американцам следует заявить: или вы освобождаете всех заложников в Ливане в течение пяти дней, или мы начнем военную операцию, ответственность за которую будете нести вы. Сделав так, вы получите положительный результат», — ответил Роухани.

«Возможность провести военную операцию у нас есть — вы видели, как мы действовали в Ливии. Мы ведем себя по отношению к Ирану осторожно потому, что опасаемся, что излишняя агрессия может подтолкнуть его к альянсу с русскими», — заметил Нир.

«Против иранского режима следует использовать пропаганду, исходящую из мусульманских стран, — настаивал Роухани. — В этом вам могут помочь Турция и Пакистан. Если же вы действительно хотите помочь тем силам в Иране, которые стремятся к нормализации отношений с Западом, вам следует вступить в переговоры с аятоллой Монтазари».

Монтазари рассматривался в качестве возможного преемника аятоллы Хомейни. Однако все карты иранским сторонникам умеренных реформ смешал скандал «Ирангейт». Преемником скончавшегося в 1989 году Хомейни в качестве духовного лидера стал Али Хаменеи, определяющий политику Исламской республики и сегодня. Умеренные реформисты в иранском истеблишменте, к которым, очевидно, принадлежал и Роухани, были вынуждены сменить риторику.

Амирам Нир в результате событий «Ирангейта» был вынужден уйти из политики и занялся бизнесом. В 1988 году он погиб в авиакатастрофе, и ходили слухи, что это был не несчастный случай, что он слишком много знал, чем представлял прямую угрозу президенту Бушу-старшему.