Доля шутки №124

Какая вывеска украшает вход в еврейско-итальянский ресторан, на что живет Канторович, какое средство в одесском магазине предложили для воспитания детей 5-12 лет, сколько лет Берману, что Абрам думает о сексе и как поэтесса Людмила Давидович прописалась в Москве.

***

Вывеска на итальянско-еврейском ресторане в Филадельфии: «Кошер Ностра».

***

В магазин к Канторовичу пришёл налоговый инспектор.
— Канторович, почему вы не платите налогов с прибыли?
— Какие прибыли? У нас одни убытки!
— Как же вы живёте?
— Понимаете, в субботу магазин не работает. В этот день у нас нет убытков — вот на эти деньги мы и живём.

***

В одесском магазине:
— Нет ли у вас чего-нибудь по психологии воспитания детей 5-12 лет?
— Ремень солдатский кожаный, в хорошем состоянии.

***

— Берман, сколько вам лет?
— Сорок.
— Как? Ведь вам в прошлом году было сорок.
— Да, но я год сидел.
— Но вы же жили.
— Чтоб вы так жили!

***

— Абрам, что ты думаешь о сексе?
— Ой, Моня, не морочь мне голову! У меня 26 человек детей, мне некогда заниматься теорией.

***

Поэтесса Людмила Давидович жила в Ленинграде. Там она пережила блокаду и решила перебраться в Москву. Но чтобы прописаться и получить продовольственные карточки, нужно было восстановиться в профсоюзе. Вот здесь-то и случилась заминка: чем она не понравилась профсоюзному начальнику, неизвестно, а только не хотел он ее восстанавливать ни в какую. И тогда писатель Виктор Ардов сказал:
— Милая, я готов вам помочь, и пойду с вами, но с одним условием: вы будете молчать и не скажете ни одного слова.
Приходят они к профсоюзному начальнику, и Ардов с порога начинает:
— Как вы можете так относиться к этой замечательной женщине! Мало того, что она автор таких известных песен, как «Играй, мой баян!», «Пока, пока, уж ночь недалека» и многих других, мало того, что она блокадница, но самое главное — именно в ее платье Керенский бежал из Зимнего дворца! Конечно, раз она после блокады временно стала глухонемой, так над ней и издеваться можно? Не позволим! — и Ардов помахал перед носом начальника своим холеным пальцем.
От такого фантастического вранья Людмила Давидович обомлела и на самом деле не смогла произнести ни слова. А ошарашенный и загипнотизированный напором Ардова начальник послушно подписал бумаги и зачем-то еще сказал: «Спасибо».