Доля шутки №222

Может ли еврей жить в городе, где нет врача, зачем Рабинович целый день катался на карусели, как отличить гусыню от гусака и от чего рискует умереть человек, занявшийся самолечением.

***

— Ребе, в Талмуде написано, что еврей не должен жить в городе, где нет врача. А у нас всего-навсего один жалкий фельдшер!
— Ты забываешь: нашего фельдшера люди считают врачом. Следовательно, мы имеем полное право жить здесь.
— Да это верно... Ну а он сам? Как он-то может здесь жить? Он ведь лучше всех знает, что он никакой не врач!
— Он тоже имеет на это право: как люди опираются на свое мнение о нем, так и он, со своей стороны, может опираться на общее мнение относительно самого себя.

***

— Папа, а что такое опера? — спрашивает маленький Изя у отца.
— Ну, как тебе объяснить. Это когда один человек убивает другого, а тот, перед тем как упасть, долго и громко поет.

***

Рабинович, бледный, тяжело вздыхая, в третий раз садится на карусель.
— Если вам плохо, может, лучше слезете? — спрашивают его.
— Нет, ни за что! Владелец карусели должен мне двести гривен, и это единственный способ их с него получить.

***

Финкельштейна, снабжающего все местечко битой птицей, спрашивают: как отличить гусыню от гусака?

— Очень просто. Возьмите кусок хлеба и дайте его гусю. Если он схватит хлеб, значит, это гусак Если схватит она, значит, гусыня.

***

Один еврейский попрошайка говорит другому:
— Мой зять — просто неблагодарная скотина! Я ему отвалил шикарное приданое: всю Литву и Латвию [как территорию для попрошайничества]. Так этот негодяй хочет выцыганить у меня еще и Гродно с Брестом!

***

Философ и врач Маркус Герц услышал, что его бывший пациент начал заниматься самолечением, читая медицинскую литературу.
— Он еще умрет от опечатки, — съязвил Герц.