Успех в тылу ковался

«Земля обетованная» Мэри Антин напоминает «Мальчика Мотла» Шолом-Алейхема. Там мальчик, здесь девочка, но всё остальное так похоже: побег бедной семьи из черты оседлости в США, унизительные досмотры по дороге и большие надежды на будущее.

Обе книги были написаны примерно в одно время: Антин выпустила свою в 1912 году, а Шолом-Алейхем не успел закончить свою в 1916-м. Главные герои тоже очень похожи. Даже свои отчаянно-восторженные ожидания они выражают почти одинаковыми словами. «Щекочет в горле. Петь хочется. Едем, едем, едем в Америку!» – восклицает Мотл. «И вот, наконец, я еду в Америку! На самом деле, правда еду, дождалась! Границы лопнули. Небесный свод взмыл ввысь. Миллион солнц засиял для каждой звезды», – кажется, прямо подхватывает маленькая, не успевшая ещё стать Мэри Машка.

Общность этих двух книг – удивительное совпадение, порождённое не столько литературой, сколько самой жизнью. Писали их совершенно разные люди: Шолом-Алейхем, признанный, уже уходящий классик подводил итоги прошлого века, дебютантка Антин, может быть, сама не догадываясь, открывала век новый.

Тем поразительнее другое совпадение. В 1913 году начинающий французский писатель Марсель Пруст пишет первый роман своей саги «Под сенью девушек в цвету». В книге под названием «По направлению к Свану» он фиксирует неуловимую власть памяти над временем, встроенную не только в психику, но и в само тело человека, и в окружающий его предметный, осязаемый мир. Классикой стала знаменитая сцена с мадленой, когда юный Марсель, герой Пруста, надкусывает пирожное, и вкус возвращает его в детство, переносит в прошлое.

Тем не менее Мэри Антин за год до Пруста – робко, несмело, не так ярко, как вскоре это сделает француз, но тем не менее предвосхищает его художественное открытие. Вот что пишет Мэри Антин: «Иногда, когда я и вовсе ничего не пытаюсь вспомнить, мне лучше удаётся извлекать вкус и аромат былых яств из моих непритязательных американских блюд. На днях я ела клубнику, спелую, красную американскую клубнику. Как вдруг я ощутила вкус и аромат той самой клубники, которую я ела последний раз лет двадцать назад. Меня будто током ударило, а потом я неподвижно сидела, сама не знаю сколько времени, затаив дыхание от изумления. За краткий миг вкусового ощущения я снова стала ребёнком и испытывала реальную физическую боль оттого, что меня так внезапно сжали до размеров этого крошечного существа».

«Я снова бродила по Полоцку, – продолжает Антин, – глядя на мир большими, сомневающимися глазами; я пересекала Атлантику на борту корабля с эмигрантами; я вступила во владение Новым Светом, мои уши привыкли к новому языку; я сидела у ног известных профессоров, пока мои глаза не смыкал сон о том, чему они меня учили; и вот я снова здесь – американка среди американцев, вдруг осознавшая, кем я была и кем я стала. Меня внезапно озарило и вдохновило полное понимание себя – я дочь Израиля и дитя Вселенной, осознание этого научило меня большему об истории моего народа, чем когда-либо смогут понять мои учёные наставники. Всё это пришло ко мне в тот момент, когда я ощутила вкус и аромат спелой клубники у себя во рту».

И такое открытие в «Земле обетованной» – не единственное. Автобиография Мэри Антин местами чуть затянута, кое-где впадает в назидательный тон, но остаётся увлекательной до самого финала. Автор и не ставила целью художественное самовыражение, ей важнее было рассказать честную историю эмигрантки. И тем не менее это новаторская, модернистская книга, пусть не наравне, но наряду с романами Пруста и Джойса открывающая литературу XX века.

Документальное же значение книги Мэри Антин ещё больше. Говоря за себя, молодая писательница говорит еще и за всех евреев – американцев в первом поколении. Она понимает, что её история тем уникальнее, чем более она типична: «Хотя я написала личные мемуары, я считаю, что они интересны прежде всего тем, что иллюстрируют десятки неописанных жизней. Я лишь одна из многих, кому суждено было прожить страницу современной истории. Мы – жилы кабеля, который связывает Старый Свет с Новым».

Свою автобиографию Мэри Антин обрывает поступлением в Латинскую школу Бостона – престижное учебное заведение, без которого нельзя попасть в колледж. Действительно, после этой вехи её судьба складывается совсем не типично для свежей иммигрантки, даже очень способной: впереди не только высшее образование, но и одна книга за другой, борьба за права женщин и дружба с Теодором Рузвельтом. Жизнь Мэри Антин – воплощение американской мечты, она – человек, поднявшийся из низов, сделавший себя сам.

Но в то же время Мэри Антин, и это отмечает сама писательница, – человек, которого «сделала» её семья и даже вся нищая, но самоотверженная еврейская улица. Для родителей Мэри необычайно важна была идея образования. Бедные, неудачливые, они не могли выучить всех детей и сосредоточились на самой способной девочке. Когда Мэри отправилась, например, в школу, её сестра Фрида, всего двумя годами старше, поступила швеёй в мастерскую, чтобы помочь родителям. И на всю жизнь Мэри сохранила чувство вины перед сестрой, чьё детство оборвалось так рано.

Был период, когда вся семья жила на доходы младшего братишки Мэри – уличного продавца газет. И не только родные помогали Мэри выучиться: девочка, с малых лет печатавшаяся в американских изданиях, поступавшая в одну престижную школу за другой, была гордостью соседей и примером для их детей. Причиной, по которой ее семье прощали долги и обслуживали в лавках в самые чёрные времена.

О великой идее, которая вдохновляла бедных иммигрантов, вчерашних жителей местечек, детям которых был заказан путь в гимназию, Мэри Антин пишет так: «На месте моего отца он поступал бы именно так, как мой отец: занимал, просил, обходился малым, залезал в долги – всё, чтобы позволить многообещающему ребенку раскрыть свой потенциал. Вот для чего была нужна Америка. Это была страна возможностей, но возможностями нужно было уметь воспользоваться, ухватиться и держаться за них, выжать из них всё до последней капли. Оставить в школе ребёнка трудоспособного возраста – значит инвестировать в убогое настоящее ради изобильного будущего. Если в семье из 12 детей есть хоть один ребёнок, подающий надежды на интеллектуальную карьеру, то остальные 11, и отец, и мать, и соседи должны делать всё возможное ради благополучия этого единственного ребенка, и кормить, и одевать, и подбадривать его. И в конце концов они будут вознаграждены тем, что услышат, как его имя упоминают вместе с именами великих».

Мэри Антин. Земля обетованная. Перевод с английского Т.Ю. Адаменко. М.; Берлин: Директ-Медиа, 2020.