Только для еврейских глаз

Эта английская идиома обозначает особо ценный и дорогой предмет. Кстати, английское «Jew», «еврей», имеет, на первый взгляд, общий корень со словом «jewelry», «ювелирное дело». Но только на первый. В действительности же происхождение у слов разное, несмотря на схожесть звучания и написания. А причиной появления идиомы стали, очевидно, две вещи: распространенное мнение о том, что евреи очень богаты (можно сказать, богаче всех), и уже упомянутая случайная схожесть слов «еврей» и «ювелир».

Впрочем, схожесть быть и не случайной, ибо ювелирное мастерство спокон веку было ремеслом (и высоким искусством) очень даже еврейским. О чем, помимо всего прочего, говорит и огромное богатство еврейских понятий, применяемых для обозначения драгоценных камней. Их так много, что некоторые из них с трудом поддаются переводу на иностранные языки. Скажем, саппир всегда переводили как «сапфир», но многие знатоки иврита считают, что правильнее было бы «ляпис-лазурь». Таршиш — то ли «хризолит», то ли «аквамарин»… И так далее. Ведь один и тот же минерал может иметь разные оттенки и даже разные цвета. Но для того, чтобы все это различать и точно называть, нужно быть специалистом. (Для примера: в чукотском языке отсутствует собственный вариант слова «пальма»; да и откуда ему взяться, если чукчи ее отродясь не видели; зато существует около семидесяти терминов для обозначения состояния снега.)

Предки наши обожали украшаться, не забывая при этом и про серьги в носу, и про кольца там же (хотя слова «пирсинг» не изобретали и даже не слышали), и про браслеты на руках и на ногах. Тем более, что ценных камней и меди стране было навалом (взять, к примеру, хоть тот же «эйлатский камень»). К тому же, и импорт из страны Офир и прочих концов света был налажен отменно. Так что для развития ювелирного мастерства имелись все условия. Что же касается «времен потом», то ремесленник, особенно владевший мастерством, которого не было у других, находится в гораздо лучшем положении, чем любой другой. И долгими путями изгнаний, скитаний и переселений шло и традиционное мастерство.

Уже во II веке рабби Элиезер бен Гиркан запретил еврейским мастерам-цорфим (ювелирам) принимать заказы на изготовление украшений для языческих идолов (делать язычникам ожерелья, кольца, серьги — всегда пожалуйста!). А это, между прочим, говорит нам о том, что искусство еврейских ювелиров ценилось настолько высоко, что им доверяли украшать самые ценные для наивных язычников вещи. А также, увы, и то, что всегда находились среди евреев не слишком праведные, готовые поступиться принципами ради заработка.

Занятно, что по истечении дюжины веков со времен рабби Элиезера нашлись снова и те и другие. В самом конце XIV столетия евреям-ювелирам славного города Барселоны была заказана серебряная рака для хранения мощей святого. И ведь не какие-нибудь язычники наивные заказывали, а просвещенные монахи-августинцы. В результате папа (точнее, антипапа) Бенедикт XIII издал эдикт, запретивший заказывать церковную утварь у евреев. И правильно сделал, кстати, ибо раввины еще до того многократно подтверждали запрет на изготовление христианской утвари.

В домусульманской Медине был целый квартал, населенный еврейскими мастерами, а ювелирные изделия являлись одним из главных артикулов мединского экспорта. Все эти умельцы принадлежали к клану Звайнуга, представителей которого старательно обращали (и обратили) в ислам: пророк-то изгнал евреев из Медины, а этих, видать, нужно было удержать на месте.

Искусства и ремесла есть в каждой стране, но некоторые качеством своих работ выделяются особо. На Западе — Италия, на Востоке — Персия. Но работа еврейских мастеров высоко ценилась и там и тут. К примеру, в Италии XV–XVI веков славился, увы, выкрест Эрколе деи Фидели (в «девичестве» Соломон де Сесса). Выкрест-то он, конечно, выкрест, да ведь искусство свое унаследовал от некрещеных предков… И в самом Эрец-Исраэль той же эпохи славился своими ювелирами город Цфат; но там были люди благочестивые и ритуальных заказов от иноверцев не принимали. В Цфате народ был крепок своей верой.

Нам приходилось писать, что мусульмане называли ремесло красильщика еврейским, а потому презренным. Мастерство ювелира тоже считалось еврейским. Но за него пытались браться. Правда, не получалось.

В Йемене предметом первой необходимости всегда считался круто изогнутый кинжал-джамбия в великолепных ножнах. Причем, делали его исключительно евреи. Когда же их в Йемене не стало, не стало и новых кинжалов. Те же, что пришли им на смену, оказались настолько бледной копией своих предшественников, что людям приличным с такими и ходить-то стыдно было. И с тех пор, когда в Сане заезжий путешественник соберется купить хороший кинжал, торговец, оценив его взглядом, вытаскивает из-под прилавка истинный шедевр и шепнет доверительно: «Очень дорогой. Еврейская работа!».

Ей-ей, такая похвала да из арабских уст дорогого стоит...