Обрести семью

История о том, как Милли Чарон (Milly Charon) из Монреаля встретилась со своими австралийскими кузинами Ханни Липсон (Hunny Lipson) и Эстер Френкель (Esther Frankel) — это очень долгая история, она вобрала в себя четырех посторонних людей, три континента, две почтовые открытки и одного дружелюбного пса.

Ханни Липсон живет в Мельбурне, а Эстер Френкель — в Квинсленде. Субботним вечером 29 мая они прилетели в аэропорт имени Пьера Элиота Трюдо (Pierre Elliott Trudeau) для воссоединения семьи. Встреча выглядела особенно трогательной, поскольку обе стороны семьи потеряли во время Холокоста большинство своих родственников. Для обеих сестер, живущих в Австралии, визит в Монреаль оказался первым, и хотя они не теряли связи со своей канадской кузиной, увидеть Милли Чарон они смогли впервые за четверть века.

Их семейная одиссея началась еще когда два брата-еврея — отец Чарон Фрэнк Саймон (Frank Simon) и отец сестер Герман Саймон (Herman Simon) — жили в Чехословакии. В 1928 году Фрэнк уехал в Монреаль. Герман и его жена Мирьям остались в Европе, кочуя во время Второй мировой войны по всему континенту. Эстер родилась в Бельгии, а Ханни — во Франции. Во время войны Герман попал в руки нацистов и пропал без вести. Большинство его родственников, равно как и родственников жены, было убито во время Холокоста. Мирьям бежала в Швейцарию, откуда в 1947 году вместе с двумя детьми эмигрировала на Зеленый континент. И никогда больше не говорила ни о войне, ни о родне, которую потеряла. «Для моей матери любые разговоры об этом были слишком болезненны», — вспоминает Эстер.

Старался не затрагивать эту тему и отец Милли в Канаде. Однако она знала, что в Австралии у нее есть кузины: еще в 1947 году отец получил из Швейцарии почтовую открытку и сообщил Милли о том, что невестка и его племянницы переехали в Австралию. «Я тогда даже не знала, что такое невестка, ведь у меня никогда не было родственников», — признается она.

Так вышло, что отец потерял контакт с австралийской ветвью семьи. И когда Милли Чарон попыталась разыскать кузин, у нее ничего не получилось. Как-то в 1971 году, во время поездки в Северную Англию, она подошла погладить собаку, бегавшую по лужайке перед отелем, и разговорилась с ее хозяевами — семейной парой из Лондона. Побеседовав несколько минут, они обменялись адресами, а в июне 1975-го супруги прислали ей письмо, в котором попросили присмотреть за их кузеном Стивеном Дэвисом (Steven Davis), собиравшимся в Канаду.

Дэвис приехал в августе. «Я думала, что он англичанин, поскольку англичанами были его кузены, — вспоминает Милли Чарон. — Но оказалось, что он австралиец, и когда я рассказала ему историю о том, как потеряла связь с единственными родственниками, о которых мне было известно, он обещал позвонить матери, которая, по его словам, знала всех и потому могла помочь мне».

Неделю спустя от миссис Банти Дэвис (Bunty Davis) пришло письмо, в котором та просила у Милли Чарон хоть какие-нибудь фотографии ее родственников. Незадолго до этого отец Милли умер, и среди его вещей она обнаружила открытку из Австралии, которой раньше не видела. Это был снимок Мирьям Саймон, Липсон и Френкель. Его-то она и отправила госпоже Дэвис. И 26 октября 1976 года от той пришла телеграмма, на которой красным шрифтом было значилось: «Миссия завершена». После года поисков миссис Дэвис нашла их, правда когда позвонила Мирьям Саймон и сообщила, что с ней пытается связаться канадская кузина, та была слишком шокирована, чтобы говорить, и лишь продиктовала ей номер телефона Ханни Липсон. Последняя, в свою очередь, сочла, что Банти Дэвис решила с ней пошутить. Но когда все-таки пришла в ее дом, то увидела открытку от Милли Чарон. «Моя мать сфотографировалась с нами и сказала, что вышлет снимок своему деверю в Канаду, — вспоминает Ханни Липсон. — Она не могла получить эту фотографию ни от кого другого».

Два года спустя, в 1978-м, Милли Чарон отправилась в Австралию к вновь обретенным кузинам и тете. «За всю свою жизнь я столько не плакала, сколько в тот месяц, — признается она. И все же радости в той поездке было куда больше. — Всю свою жизнь я мечтала о родственниках. Сейчас они у меня есть. Чего еще я могу желать?».