Катастрофа

Вечером 18 апреля в Израиле начинают отмечать День памяти жертв Катастрофы европейского еврейства. Траурные мероприятия откроются официальной церемонией, которая начнется в 20.00 в иерусалимском мемориале Холокоста «Яд Вашем». В церемонии примут участие президент Израиля Шимон Перес и премьер-министр Биньямин Нетаниягу. Шесть человек, пережившие Холокост, зажгут свечи в память о шести миллионах погибших евреев. Главной темой мемориальной церемонии в этом году станет еврейская солидарность в годы Катастрофы.

Уроженка Лодзи Батшева Даган, скрывшая свое еврейское происхождение после начала германской оккупации, работала горничной в семье нациста. Вскоре ее тайна была раскрыта. Батшева пережила шесть тюрем, Освенцим и марш смерти. В Израиле Даган стала детским психологом.

Элиэзер Лев-Цион сражался во французском Сопротивлении, спас от нацистов 36 детей. После репатриации работал в Еврейском национальном фонде («Керен Кайемет»), руководил центрами абсорбции на юге Израиля.

Анатолий Рубин из Минска избежал нацистских преследований, но после войны был обвинен в участии в заговоре против генерального секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева и осужден на шесть лет лагерей. В 1969 году Рубин, признанный в Израиле Узником Сиона, репатриировался на историческую родину.

Хася Варди родилась в Польше; после установления нацистской оккупации она вместе с родителями ушла в леса. Через некоторое время их схватили нацисты. Беглецов подвели к оврагу и расстреляли. Хася была лишь ранена и упала в овраг живой, с наступлением темноты ей удалось бежать. Выжить ей помог поляк, которому впоследствии было присвоено звание Праведника народов мира. Впоследствии Хася репатриировалась в Израиль, где стала одной из основательниц киббуца Нир-Ицхак.

Уроженка Греции Артемис Мирон пережила Освенцим и марш смерти. В Израиле она стала экскурсоводом.

Йегуда Видавски прошел через Лодзинское гетто и Освенцим. Более 30 лет он занимается восстановлением еврейского кладбища Лодзи.

В прошлом году «Яд Вашем» открыл специальный проект, цель которого — собрать как можно больше документов, фотографий, дневников и других свидетельств, связанных с Катастрофой.

Между тем Международное радио Китая (CRI) планирует выпустить в эфир цикл передач, посвященный судьбам выходцев из оккупированных нацистами стран Европы, бежавших в Китай и впоследствии репатриировавшихся в Израиль.

В декабре 1938 года, спустя несколько недель после Хрустальной ночи, доктор Эрнст Михаэлис из Силезии принял твердое решение покинуть Германию. Разумеется, Михаэлис мечтал поселиться там, где он смог бы найти работу по специальности.

«Мы рассчитывали выехать в США, но не смогли этого сделать, поскольку иммиграционная квота уже была заполнена, — рассказывает дочь Михаэлиса, 81-летняя Марианна Барли. — Британские власти не давали разрешения на въезд в Израиль — несмотря на то, что у нас там жили родственники. Нам сказали, что врач требуется в Харбине, и отец немедленно подписал контракт на работу в Маньчжурии».

Харбин в то время располагался на территории Маньчжурии (или Маньчжоу-Го), марионеточного государства, образованного японской военной администрацией на оккупированной территории Северного Китая.

В марте 1939 Михаэлисы поднялись на борт итальянского лайнера, следовавшего из Германии в Шанхай. По приезде их ждал неприятный сюрприз: власти Маньчжурии закрыли свою границу. Тогда Михаэлисы переехали в Тяньцзинь, где ощущалась катастрофическая нехватка медицинского персонала.

«Мой китайский опыт» — именно такое название получил проект Международного радио Китая, посвященный судьбам евреев, которые в годы Второй мировой войны бежали в Китай, а сейчас живут в Израиле.

CRI вещает на 40 языках; недавно у радиостанции открылся новостной сайт на иврите. В редакцию уже пришло несколько писем, в которых израильтяне рассказывают о своей жизни в Китае в годы Холокоста. Имя победителя конкурса будет названо летом. В качестве приза он получит тур в Китай, куда сможет отправиться вместе со своей семьей. Представители CRI отмечают, что целью проекта является укрепление китайско-израильских связей, а также сохранение воспоминаний крупной иммигрантской общины, жившей в Китае в первой половине прошлого века.

Марианна Барли — единственная дочь Эрнста и Гертруды Михаэлисов. Когда семья приехала в Китай, ей было восемь лет, однако она по сей день отчетливо помнит яркоокрашенные дома и терпкий запах специй, которым встретила их новая страна. Сейчас Барли с мужем живет в Тель-Авиве, у них двое детей и шесть внуков.

«У меня было счастливое детство, — говорит Барли. — Я ходила в еврейскую школу в английском квартале. Там у меня появились друзья, с некоторыми из них мы общаемся по сей день. Летом мы плавали, зимой катались на коньках. Мы наняли прислугу из местных, поэтому у нас в доме готовили китайские блюда — рис, курицу и хрустящие блинчики. Китайцы в массе жили очень бедно, много людей умирало от голода и болезней. Наша семья жила значительно богаче, но мы никогда не ставили себя выше местных жителей и всегда хорошо к ним относились. Многих мы устраивали на работу в еврейские дома и в принадлежавшие евреям рестораны и кафе». В конце 30-х и в начале 40-х в Тянцзине поселилось немало еврейских беженцев из Франции, Германии, Англии, Австрии, Италии и Голландии.

«Мы жили в словно в вакууме, без газет и новостей извне, — рассказывает Марианна. — Мы ничего не знали о том, что происходит за рубежом. Конечно, нам было известно о том, что идет война, что людей загоняют в концлагеря. Однако мы и представить себе не могли, что немцы, эти утонченные интеллектуалы, могут быть настолько жестокими. Масштаб всего произошедшего открылся нам лишь после войны. Мы были поражены до глубины души. Отец получил письмо из “Красного креста”, в котором сообщалось, что его родители были депортированы в лагерь смерти Освенцим. Там погибла вся его семья».

В годы Второй мировой войны в Китае нашли убежище около 28 тысяч европейских евреев. После вторжения Японии, оккупировавшей в 1937 году значительную часть страны, в северной части Китая было создано марионеточное государство Маньчжоу-Го. В силу царившей неразберихи въехать в Китай или в Маньчжоу-Го было сравнительно просто.

«В начале войны в Китай хлынула масса беженцев из Европы, — рассказывает профессор Центра восточноазиатских исследований Еврейского университета в Иерусалиме Ирэн Эбер. — В Шанхае к тому моменту существовали две еврейские общины: багдадская, насчитывавшая тысячу человек, и русская, численность которой составляла более семи тысяч. Эти общины взяли заботу о беженцах на себя».

Семья Вертанс в 1939 году бежала из Варшавы в Вильно. В июне 1940 года, когда советские войска вошли в Литву, распространился слух, что японский консул в Каунасе Тиуне Сугихара выдает евреям транзитные визы, с которыми они могут бежать в Китай или Японию. Бросив все свое имущество, Вертансы по Транссибирской магистрали добрались до Владивостока, откуда затем уехали в Южную Японию. Прожив полгода в японском Кобе, они были вынуждены покинуть страну и уехать в Китай. Нина Адмони — единственная дочь Яакова и Юдит Вертанс. Муж Нины, Нахум Адмони, в 80-х годах возглавлял израильскую разведку «Моссад».

Устные свидетельства и документы, в том числе личные дневники тех времен, демонстрируют богатую культурную жизнь еврейской общины Шанхая. «В период между 1939 и 1941 годами еврейские беженцы создали в Шанхае автономную культурную жизнь, — говорит Эбер. — Несмотря на трудности, в городе выходило 10 газет на немецком языке и четыре на идише. В Шанхае даже действовал театр, ставивший представления на идише и немецком».