«Кока-Кола» ссылается на Гитлера

На протяжении 15 лет эмигрант из Египта еврейского происхождения Рефаэль Биджио ведет борьбу с одним из гигантов транснационального бизнеса — компанией «Кока-Кола». Биджио обвинил «Кока-Колу» в том, что она завладела принадлежавшим их семье имуществом и извлекала из него прибыль. Собственность семьи Биджио была конфискована в середине 60-х годов в ходе антисемитской кампании, инициированной президентом Гамалем Абделем Насером.

По словам адвокатов семьи Биджио, в течение 15 лет «Кока-Кола» отказывается выплатить за захваченную ей собственность компенсацию. Адвокаты транснациональной корпорации говорили о законности проводившейся в Египте кампании конфискации еврейской собственности и утверждали даже, что изъятие имущества у еврейского населения Германии в годы нацизма «было легитимным с точки зрения международного права».

«Кока-Кола» отказывалась даже обсуждать с представителями семьи Биджио варианты компенсации за утраченную собственность, которая принесла лидеру мирового рынка прохладительных напитков прибыль в размере сотен миллионов долларов с момента учреждения в 1965 году Coca-Cola Egypt.

Как считает Рефаэль Биджио, единственный человек, от воли которого зависит исход дела, — это гражданин Турции Мухтар Кент, председатель Совета директоров The Coca-Cola Company. «”Кока-Кола” поступила с нашей семьей самым недостойным образом. Ее юристы использовали множество уловок и пробелов в законодательстве, чтобы оставить за собой конфискованную собственность нашей семьи. Решающее слово остается за председателем Совета директоров Мухтаром Кентом. Наша компания El Nasr Bottling Company была конфискована по той лишь причине, что ее владельцы были евреями. Г-н Кент должен задать себе вопрос: “Допустимо ли, что одним из доводов, благодаря которым его компания сохранила контроль над нашим имуществом, было утверждение, что нацистская Германия не нарушала международное право, конфисковывая собственность евреев?”» — говорит Рефаэль Биджио, в настоящее время проживающий в Монреале, в интервью изданию The Times of Israel.

«Это просто ужасно, — добавляет адвокат Биджио Ализа Левин, — что компания, в руководстве которой немало евреев, оправдывает антисемитскую политику египетского президента Насера и использует в качестве аргумента в юридическом споре юдофобское нацистское законодательство. Это просто уму непостижимо».

В этой связи весьма любопытной представляется история семьи Мухтара Кента. Его отец, Недждет Кент, в годы Второй мировой войны занимал пост турецкого консула в Марселе.

В один из дней лета 1943 года Кенту сообщили, что евреи — выходцы из Турции, живущие в Марселе, арестованы и ожидают в товарных вагонах депортации в нацистские лагеря смерти. Узнав об этом, дипломат тут же помчался на железнодорожную станцию Сен-Шарль. Подойдя к составу, Кент увидел надпись, которая не стерлась из его памяти до конца жизни: «Вагон предназначен для погрузки 20 голов крупного рогатого скота и 500 кг фуража». В одном из вагонов находилось примерно 80 человек. Вагон был сильно перегружен, и его «пассажиры» буквально задыхались. Офицер гестапо, находившийся на станции, потребовал, чтобы дипломат немедленно ее покинул. Кент ответил, что в вагоне находятся турецкие граждане, попавшие туда по ошибке, которую необходимо немедленно исправить.

Гестаповец ответил, что выполняет приказ начальства, «а люди в вагоне — это никакие не турки, а самые обыкновенные евреи». Не обращая внимания на возражения нациста, Кент и его помощник вошли в поезд и доехали до следующей станции, где находилась военная комендатура. Там произошло чудо: турецкий дипломат смог убедить коменданта в том, что в вагоне находятся граждане Турции, находящиеся под его дипломатической защитой. В результате люди были спасены.

«Я никогда не забуду, — вспоминал Недждет Кент впоследствии, — объятия и слезы радости, охватившие людей, которых мне посчастливилось спасти». Героическая деятельность Кента в оккупированной Франции не ограничилась только этим случаем. В отличие от других дипломатов, аккредитованных в Марселе, он выдал нескольким десяткам евреев турецкие паспорта, чем спас их от депортации.

«Имея такого героического отца, Мухтар Кент не стыдится утверждать, что нацистский режим, против которого тот вел героическую борьбу, действовал в рамках закона», — сетует на страницах The Times of Israel Эдвин Блэк, автор исследования, посвященного Недждету Кенту.

В мае 1945 года нацистский режим пал, однако многие гитлеровские преступники (в том числе занимавшиеся «окончательным решением еврейского вопроса») нашли убежище на Ближнем Востоке. Главным центром, где концентрировались спасшиеся от возмездия нацисты, наряду с Бразилией и Аргентиной стал Египет. Один из палачей Бухенвальда, Ариберт Хейм, спокойно жил в Каире, где и умер в 1992 году. Хейм, получивший от заключенных концлагеря прозвище «Доктор Смерть», ставил над узниками Заксенхаузена, Бухенвальда и Маутхаузена чудовищные медицинские эксперименты: проводил операции без наркоза, вырезал органы и вводил летальные инъекции различных ядов, с помощью секундомера засекая продолжительность агонии.

Высокопоставленные сотрудники возглавлявшегося Геббельсом Министерства пропаганды, Альфред Цинглер и Иоганн фон Леерс, после войны также жили в Каире и работали в Египетском департаменте информации. В 1955 они создали в египетской столице антисемитский Институт изучения сионизма. Агент гестапо Эрих Альтерн руководил размещенными в Египте тренировочными лагерями для палестинских террористов.

По данным германских историков, в общей сложности в Египте нашли убежище не менее двух тысяч нацистских преступников. В первые послевоенные годы имя «Гитлер» стало одним из самых популярных в Египте и конкурировало лишь с именем «Мухаммед».

Нацистская программа конфискации еврейской собственности фактически была повторно реализована в Египте. В отличие от соседних арабских стран, среди еврейского населения Египта было немало состоятельных людей, представителей крупной буржуазии. Практически всего они лишились своей собственности.

Семья Биджио, в частности, лишилась комплекса производственных и складских помещений площадью более 10 тысяч кв. метров в каирском пригороде Миср аль-Джидида. Эту землю в 30-е годы купил дед Рефаэля Биджио, построивший на ней фабрику по производству крема для обуви. Впоследствии на фабрике начали производить пробки для газировки. В 1942 году, в разгар военных действий в Северной Африке, «Кока-Кола» начала на мощностях этого предприятия разлив своей колы и фруктового напитка «Фанта» (разработанного специально для солдат Третьего рейха).

Рефаэль Биджио вспоминает, как в апреле 1962 года приехал вместе с отцом на фабрику. Здание окружал полицейский конвой. «Отдайте ключи, предприятие национализировано», — рявкнул полицейский Биджио-старшему.

Национализацией фабрики воспользовалась «Кока-Кола», получившая возможность, используя предприятия Биджио, создать в Каире мощный производственный комплекс. 15 лет назад семья Биджио подала против корпорации иск, обвинив ее в незаконном распоряжении чужой собственностью.

«Компания “Кока-Кола” с пониманием относится к положению лиц, незаконно лишившихся имущества. Мы поддерживаем их стремление к справедливости и готовы с вниманием выслушать их требования. Как мы уже заявляли много раз, ответственность в данном конкретном случае несут посторонние лица, но не компания “Кока-Кола”», — утверждается в заявлении юристов корпорации.

Многие наблюдатели полагают, что семья Биджио не сможет добиться справедливого судебного разбирательства. «Маловероятно, что требование семьи Биджио о возвращении принадлежавшего им имущества будет удовлетворено, однако они вполне могут рассчитывать на справедливую компенсацию», — считает президент Конференции крупнейших еврейских организаций США Малкольм Хонлайн.

Что касается использования корпорацией юридического аргумента о правомочности осуществленной нацистами конфискации еврейской собственности, то ее юристы заявили, что были превратно поняты: «Обвинения нашей компании в том, что она одобряет политику нацистов звучат оскорбительно, а по существу просто смехотворны и абсурдны».

С точки зрения адвокатов противной стороны, Натана и Ализы Левиных, аргументы «Кока-Колы» звучат неубедительно: «Заявив о правомочности использования собственности Биджио на том основании, что конфискация имущества евреев, осуществленная режимом Насера, была законной, “Кока-Кола” косвенно призналась в одобрении аналогичных действий нацистского режима», — считают юристы.

Многие считают, что Мухтар Кент, отстаивая избранную им позицию, порочит имя своего отца, спасавшего евреев. Сам бизнесмен говорить на эту тему отказывается. «Только сам Кент может сделать правильный выбор», — убежден Рефаэль Биджио.