Хашимиты и антисемиты

В последних числах марта в Аммане был подписан документ, символическое значение которого огромно, хотя практическое — пока неясно. Глава Палестинской автономии Абу-Мазен передал королю Иордании Абдалле II полномочия заниматься всеми вопросами, связанными со святыми местами в Иерусалиме, в первую очередь — с Храмовой горой (не отказываясь при этом от претензий на суверенитет над городом). Стоит напомнить, что израильский закон признает только израильский суверенитет над всей территорией города. Ну, это так, в скобках...

Итак, договор признает короля Иордании Хранителем святых мест. Что же это значит? Почему именно его? Почему монарх одного государства должен вдруг становиться «хранителем святых мест» другой страны? И какие кровавые страницы прошлого хочет перевернуть этот договор?

Король Абдалла принадлежит к одной из известнейших и древнейших семей на Ближнем Востоке. Конечно, ее генеалогия несравнима с 3000-летней историей еврейских или хотя бы самаритянских коэнов, однако Хашимиты, по-арабски Бани-Хашим (сыновья Хашима), возводят свой род к прадеду Мухаммеда, Хашиму, и, что еще более важно, к его дочери Фатиме — то есть являются прямыми потомками пророка. С незапамятных времен (по крайней мере, с начала XIII века) представители этой семьи занимали наследственную должность шарифа (хранителя) Мекки. Формально их назначала центральная власть (халиф или султан), но реально они были самостоятельны в управлении святынями ислама.

Все изменилось в 1916 году, когда шариф Хусейн бин Али восстал против турецкой власти, заключил союз с англичанами и провозгласил себя королем. После победы над турками один его сын стал королем Ирака, другой — Иордании, а старший унаследовал королевство Хиджаз, занимавшее относительно небольшую, но стратегически важную часть современной Саудовской Аравии — ту, в которой расположены Мекка и Медина.

Как в сказке про кота в сапогах, считавшееся наименее ценным наследство оказалось самым удачным. Королевство Хиджаз, завоеванное ваххабитскими войсками правителя Неджда Ибн Сауда, пало уже в 1925 году, и Хашимиты лишились статуса хранителей Мекки. В 1958 году военный переворот оборвал правление Хашимитов в Ираке, и только в Иордании этот древний род по сей день продолжает свое (надо признать, довольно удачное) царствование.

Утрата Мекки подтолкнула Хашимитов к мысли о том, чтобы стать «хранителями» Иерусалима. Как только англичане в 1948 году покинули Палестину, король Абдалла I, прадед нынешнего монарха, поспешил занять Иудею, Самарию и, главное, — Иерусалим. Судя по всему, этим попыткам предшествовали какие-то соглашения с руководством еврейского ишува, хотя историки еще бурно спорят, о чем именно они договорились. С одной стороны, Абдалла настойчиво предлагал создать еврейскую автономию в рамках своего королевства, с другой — был готов к разделу подмандатной Палестины между собой и евреями.

С автономией не получилось, так что произошел раздел. Не вполне понятно, правда, в какой степени граница (та самая «Зеленая черта», то есть граница 1967 года) сложилась под влиянием действий полевых командиров, а в какой — благодаря тайным соглашениям еврейского руководства с Абдаллой. Достоверно известно одно: Абдалла нажил себе этим разделом смертельных врагов в лице руководства палестинских арабов во главе с муфтием Иерусалима Мухаммадом Амином аль-Хусейни. Глядя на миловидное лицо этого священнослужителя, трудно поверить, сколько зла принес в мир один этот человек! Сейчас это может показаться неправдоподобным, но антисемитским арабское национальное движение стало далеко не сразу. Во время Первой мировой войны арабы и евреи оказались по одну сторону фронта, сражаясь против турок под руководством Британии. И в начале эпохи британского мандата представители мусульманской, христианской и еврейской общин вполне дружелюбно общались между собой. Понятно, что, как и в любой многонациональной стране, каждая община преследовала собственные интересы. Но противоречия интересов отнюдь не обязательно должны приводить к резне, подобной погромам 1929 года, как это случилось благодаря подстрекательству муфтия аль-Хусейни.

Вскоре муфтий нашел себе единомышленников в лице германских нацистов. На протяжении всей Второй мировой войны он пытался поднять мусульманский мир на помощь Третьему рейху и на истребление евреев. Успеха в военно-политическом плане муфтий не добился, но зато был успешен в другом: смог посеять семена нацизма на мусульманской почве.

После окончания Второй мировой войны муфтий скрывался в разных арабских странах, но его родственники и единомышленники не сдавались. В 1951 году ими прямо на Храмовой горе был убит король Абдалла. Следствием этого стала, с одной стороны, неприязнь Хашимитов к палестинскому движению (временами тайная, временами явная), а с другой — осторожность иорданских монархов во всем, что касается отношений с евреями.

Для нашей же темы важно, что Абдалла аннексировал Иерусалим (из всех стран мира это действие признала только Британия). Его наследники объявили город второй столицей страны, а себя — хранителями святынь (исламских и христианских, но не еврейских). Хотя Хашимиты не разделяли антисемитизма аль-Хусейни, его идеи настолько овладели арабским миром, что оказывали влияние и на иорданцев. Можно проследить по изданиям мусульманского путеводителя по Храмовой горе, как, начиная с издания 1954 года, вдруг исчезает всякое упоминание о Храме и вообще о евреях. В то же самое время иорданская армия занималась добросовестным сносом каждой синагоги в еврейском квартале Иерусалима и разрушением еврейских кладбищ.

В конце 80-х годов король Хусейн сделал резкий поворот, отказавшись от претензий на власть над Иерусалимом, Иудеей и Самарией в пользу ООП. Однако Хашимиты по-прежнему видели себя «хранителями святынь». Их «особая роль» в Иерусалиме была признана Израилем при заключении мирного договора 1994 года. Однако на практике управление и финансирование ВАКФа (исламской администрации) на Храмовой горе, как и контроль над христианскими структурами Восточного Иерусалима, де-факто перешли в руки палестинской администрации. И вот — новый поворот.

Хашимиты не претендуют теперь на власть над святыми местами, а видят себя их хранителями. Приведет ли их роль к улучшению ситуации на местах? К отказу от нацистского наследия муфтия, благодаря которому, например, арабы видят в каждом появлении евреев на Храмовой горе осквернение святыни? Время покажет.