Бедный пичкарь

Та мелкая дробность профессий у евреев «штетловой» эпохи, о которой мы уже не раз писали , позволяла достичь двух результатов.

Во-первых, каждый, у кого было «хазоке» — в данном случае: наследственная профессия — мог зарабатывать хлеб свой насущный, не мешая это делать другому. Во-вторых, занимаясь своей профессией с детства, учась у своего отца (деда, дяди), ремесленник достигал изрядного мастерства. А уж тут, простите, заядлые антисемиты, не очень, в общем-то, склонные объективно оценивать любое лицо еврейской национальности, лишь в редчайших случаях откажутся от услуг мастеровитого еврея. Чего далеко ходить за примерами: зубной врач, конечно, не ремесленник, а «дер доктор», но дело его очень зависит от умелости рук, потому и может быть использован для наглядности. В те не очень далекие времена, когда процент евреев среди зубных врачей был очень высок (и не только в России), какой работник редакции «Молодой Гвардии» отказался бы от услуг дантиста лишь потому, что он жидо-масон? Вопрос был в одном: без боли сделает? Оценка качества, естественно, относилась и к портному, и к часовщику, и к прочим «работникам сферы обслуживания».

Среди этих прочих, востребованность которых в Москве исчезла годов с пятидесятых, а в провинции необходима и поныне, достойное место занимал печник. Сразу оговоримся: в собственно России евреев-печников почти не было. Суровый климат и благотворное влияние коренных для наших мест финно-угорских народов выковали в великороссах великое умение во всех оттенках печного ремесла; чего стоит одна лишь русская печь с лежанкой, не ведомая даже братским и соседним славянским народам.

А вот в Западном Крае ( теперь бы сказали «в Белоруссии и на Украине») еще Державин отмечал среди всех прочих дел, которыми занимаются там евреи, «кладут печки». Заметим для справедливости, что в этих местах гениальной русской печки (как и бани) не ведали. Но и в этих местах, куда более теплых, нежели собственно Россия, климат тоже — не курорт Эйлат. Без печки не обойдешься, и к тому же печка должна быть качественной. И хотя крестьяне норовят все делать собственными руками, не взирая на красоту произведения, тут обязательно приглашали мастера. Из ближнего местечка, сговорившись с ним во время воскресного базара. Если деревня была ближней, то мастер приходил на следующий день. Но обычно такой печник обслуживал , бюрократическим языком говоря, целый куст деревень. То есть уходил в свой отхожий промысел с воскресенья до утра пятницы. А уж когда шабес — извините: еврею для субботней молитвы миньен нужен. А вот еще девять печников в одной деревне ему совсем не нужны. И шел он — то солнцем палимый, то дождем исхлестанный домой, к семье, в общем — в синагогу.

То, что крестьяне Западного Края не очень умели класть печки, имеет историческое обоснование: во времена польского владычества паны облагали налогом печную трубу. Потому и топили мужички курную печь. К слову, и ремеслом им не давали заниматься те же паны: крепостной должен землю пахать — сначала панскую, потом — свою. А еврею пахать нечего, так пусть торгует и ремеслом занимается: с него и налоги весьма исправно поступают.

У лингвистов, занимавшихся белорусскими наречиями, отмечено такое название для выложенной мастером печи с трубой — «жыдоуская грубка». «Грубка» по- белорусски — печь. А в слове «жыдоуская» не содержится избыточного антисемитизма, это обычное там название. (Слово «яурэй» ввела уже советская власть — и что антисемитизма не стало?) Так что выражение следует толковать, как «принадлежность зажиточного дома, где печку ложил приглашенный мастер.

Оттого есть фамилии Печник и Пичкарь (на украинский лад). А также Грубман (от той же «грубки», и на идиш можно сказать «а грубке»), Гробман, Громан, Грубер и Грубиян. Был такой идишский поэт Матвей Грубиян, очень, как говорят , милый и деликатный человек. И в фамилии его дед виноват только в том, что «грубки ложыу». О происхождении фамилий с корнем «груб...» есть и другие мнения. Мы же высказали только наше и некоторых специалистов по еврейской антропонимике.

А с Пичкарем все в порядке. У нас на него одна теория. Но не дай ему Б-г попасть в Венгрию, Болгарию или Словакию! Там «пичка» имеет резко мало приличное значение, и о моральных качествах человека с такой фамилией там и говорить бы не стали. Самый очень-очень мягкий русский перевод ( даже не перевод, а семантическое толкование!) звучал бы как «Ходок »...