Скованные одной плотью

«Два племени в утробе твоей, два народа выйдут из твоего лона и отделятся друг от друга. Один народ будет сильнее другого, старший будет служить младшему» – эти слова известны всем, так начинает свое повествование Библия о любви и ненависти двух братьев – Яакова и Эйсава. Это пророчество получила Ривка в качестве ответа на вопросы: кто толкается в ее утробе да отчего она так тяжко переносит свою беременность? Новость для матери, конечно, страшная – по существу, Ривка узнала, что ожидает близнецов, борьба которых не закончится в ее утробе и не закончится с их смертью, а продлится во многих поколениях их потомков.

И все знают, что было в дальнейшем – Ривка родила этих близнецов: сначала Эйсава, а затем – Яакова, который вышел, «ухватившись рукой за пяту брата». Подсознательно благоволя доброму характеру Яакова и осуждая криминальный, как сейчас сказали бы, образ жизни Эйсава, или помня о полученном ею пророчестве, что старший в результате будет служить младшему, Ривка больше любила Яакова. В этом сложно признаться даже самим себе, но зачастую кого-то их своих детей родители любят больше.

Сейчас не столь важно, в какой степени Ривка надоумила Яакова переодеться в одежды брата и идти за благословением к отцу или это всё же была идея Яакова, одобренная матерью, важно, что так было предопределено изначально свыше. И у Ривки, и у Яакова, безусловно, была свобода выбора, но двигались они в рамках предначертанной колеи: «старший будет служить младшему». И Яаков получил все эти благословения от Ицхака: «Пусть народы служат тебе, пусть поклоняются тебе племена! Ты станешь господином над своими братьями, поклонятся тебе сыновья матери твоей». Узнавший об этой проделке Эйсав пытается убить Яакова, тот вынужден бежать, а брат с возмущением бросается к отцу. До этой точки вроде бы всё логично и понятно. Дальше непонятно ничего.

Ицхак дает Эйсаву следующее благословение: «Будешь жить ты тем, что добудет твой меч, и служить своему брату. Но когда ты восстанешь, то сбросишь его ярмо со своей шеи». Неожиданно. Выходит, старший сын не вечно будет служить младшему?

Третий поворот случается спустя многие годы, когда возмужавший, крепко стоящий на ногах и материально независимый Яаков вместе со своими женами, детьми, слугами, вместе со всем своим станом возвращается в родительский дом. Он уже не тот, что был раньше – он приготовился к вероятной агрессии Эйсава, вместе с ним верные ему бойцы. Но при встрече лицом к лицу Яаков неожиданно кланяется брату семь раз. Потом семь раз называет его «моим господином», затем пять раз называет себя «его слугой». Получается, Яаков ни минуты не был господином Эйсаву, и старший никогда не служил младшему. Мы наблюдаем когнитивный диссонанс.

***

Первая странность, отмеченная рабби Давидом бар Йосефом Кимхи и рабби Йосефом ибн Каспи, когда этот отрывок, казалось, был уже изучен вдоль и поперек, заключается в том, что во фразе «старший будет служить младшему», которая звучит на иврите ве-рав яавод цаир, не хватает слова эт, указывающего на объект действия. Вообще, в библейском иврите, как правило, в предложениях сначала указывается субъект, а затем объект действия. Но ведь бывают и исключения: например, в книге пророка Иова слова аваним шахаку маим означают «вода стирает камни», а не «камни стирают воду». Но раз бывают исключения, то и фраза ве-рав яавод цаир может означать не «старший будет служить младшему», а совсем наоборот – младший старшему. Хотя, конечно, такой литературный оборот характерен скорее для поэтического слога, чем для библейского повествования. Но этот спустя годы выявленный нюанс ретроспективно сильно повлиял на традиционное понимание этого отрывка.

На самом деле мы видим пример одного из самых удивительных повествовательных приемов Торы – способность будущего изменять наше понимание прошлого. Когда смыслы раскрываются ретроспективно. Настоящее ведь далеко не всегда определяется текущими событиями, более целостное понимание тех или иных событий приходит к нам позже. Каббала объясняет, что эта идея раскрывается в словах Предвечного к Моше: «Ты увидишь Меня только сзади». Это означает: чтобы увидеть Его присутствие, надо просто оглянуться в прошлое.

***

Вторая деталь – тоже относительно свежая. Это ошибка, допущенная при переводе Библии с иврита на другие языки, из-за которой данный отрывок изначально не совсем верно понимался. Вообще, слова рав и цаир не являются антонимами. Цаир действительно можно перевести как «молодой», но антоним к нему слово бехир («старший» в значении «первенец»). Рав же переводится не столько как «старший», сколько как «великий», «главный», «значимый», если хотите, даже «многочисленный». Слово рав может указывать на любое из этих значений.

Третий же момент – это намек, содержащийся в дальнейшем повествовании Библии. Его можно обнаружить, если искать в ней другие примеры рождения близнецов. Второй раз в Библии упоминается рождение близнецов у Тамар, которая, кстати, зачала их от Иегуды – сына Яакова. И это дополнительный намек, что второй случай продолжает, дополняет и поясняет первый. Вот как описываются роды у Тамар: «И вот близнецы в утробе ее. При родах высунул один руку наружу, и взяла повитуха и повязала на руку ему алую нить, сказав: “Этот вышел первым”. Но тот возвратил руку, и вышел из чрева его брат, и сказала повитуха: “Как же ты прорвался!” А за ним вышел из чрева его брат с алой нитью на руке». Так кто из них был первенцем? И как можно в этом контексте рассматривать историю рождения Яакова и Эйсава? Или, поскольку первый вышел, держась за пяту второго, то можно понять, что вышли они одной плотью, раз вышли из одной плоти?

Джонатан Сакс