Запросы обезьян

Подобная борьба за власть давно стала классическим сюжетом. От других битв ее, пожалуй, отличало лишь то, что произошла она не при королевском дворе, не в правительстве, не в стенах парламента и не на выборах, а в зоопарке города Арнем в Нидерландах. И главными ее героями стали не люди, а шимпанзе.

«Политика у шимпанзе: власть и секс у приматов» – научно-популярная книга голландского приматолога и этолога Франса де Вааля, изданная в 1982 году, за минувшие тридцать лет заслуженно стала классическим трудом. В ней повествуется о жизни альфа-самца шимпанзе по имени Ероен, который долгое время занимал доминирующую позицию, но со временем столкнулся с тем, что на его статус посягает молодой самец Луит. В одиночку Луит не мог добиться своего, поэтому для начала он заключил союз с молодым шимпанзе Никки, а потом сместил Ероена и занял позицию альфа-самца.

При этом Луит показал себя мудрым и зрелым лидером. Например, он прекращал любые столкновения между членами стаи. Кроме того, он всегда принимал сторону пострадавших и таким образом получал поддержку масс. Самки признали лидерские качества Луита, и уходящему лидеру Ероену, вроде бы, не оставалось ничего другого, как принять нового вождя стаи – ведь Ероен был слишком стар, чтобы пытаться вернуть себе статус альфа-самца.

Однако как бы не так! Ероен заключил союз с тем же молодым Никки, и однажды ночью они вместе напали на Луита и в ходе жестокой борьбы убили его. Низвергнутый прежде самец отомстил за поражение и снова встал во главе стаи. «За то, что ты топил, – утопят и тебя. Но и утопившие тебя в конце концов будут потоплены», – сказано в «Поучении отцов».

История борьбы за власть в стае шимпанзе столь похожа на взаимоотношения людей, что в 1995 году Ньютон Гингрич, американский политик и публицист, занимавший тогда пост спикера палаты представителей, включил труд де Вааля в список 25 рекомендованных для прочтения молодым конгрессменам книг.

Мне же эта книга напомнила другую историю, произошедшую 3500 лет назад во время сорокалетнего странствия евреев по пустыне: Корах, один из иудейских вождей, попытался поднять народное восстание против Моисея – таков библейский сюжет. «Полно вам! – заявил Корах при народе Моисею и его брату Аарону-первосвященнику, обвиняя их в узурпации власти. – Отчего вы возноситесь над общиной?! В этой общине все святы!»

Чтобы понять истоки бунта Кораха, надо остановиться на его личности, а точнее даже – на происхождении. Корах был не просто из священного колена Леви, как Моисей и Аарон, но и приходился им двоюродным братом. И относя себя к политической элите, очевидно, считал, что остался обделён властью, хотя, вообще-то, был уважаем и почитаем как один из иудейских князей. Забавно, но библейский Корах, похоже, придерживался политического учения Макиавелли, сформулированного только несколько тысячелетий спустя, – настолько, видимо, вечны и незыблемы законы бунта и логика интриг.

Корах соблюдал три главных правила Макиавелли. Во-первых, он нашёл себе союзников среди недовольных правлением Моисея. Особенно интересно, что сначала он искал их среди представителей своего же собственного дома – колена Леви, но не нашёл, и тогда обратился к потомкам Реувена – первенца праотца Яакова, которые, однако, после участия в идолопоклонстве были отстранены от власти и, несмотря на свое первенство, никаких особых позиций не занимали. И были, конечно, недовольны. Да и первенцы из других колен были озлоблены. Великий еврейский философ и поэт Ибн Эзра в своих комментариях к библейскому тексту писал, что «250 именитых евреев не устраивало, что после сооружения Золотого тельца и грехопадения лидерами в каждом поколении становились уже не первенцы, а только представители колена Леви».

Во-вторых, Корах был популистом – он играл на эгоизме людей, их зависти и других пороках, разжигая и раздувая их. Ненависть застилает разум, а задетая гордость заставляет людей совершать деструктивные и самоубийственные поступки – так было на протяжении всей истории человечества. И главное – Корах всячески демонстрировал, что он за простой народ.

Ну и, в-третьих, нужно поймать хороший для восстания момент – когда нынешние лидеры особенно уязвимы. Великий еврейский врач и философ Маймонид точно подметил, что бунт Кораха последовал сразу после приговора Небес, по которому евреи поколения Исхода лишились права войти в Святую Землю и должны были странствовать по пустыне до самой смерти. Пока евреи шли к предначертанной им свыше цели – своей стране, шансы на восстание, несмотря на всё недовольство, были невелики. Но когда евреи поняли, что им не перейти Иордан – терять многим было уже нечего. Хотя, вероятно, они заранее понимали, что бунт будет подавлен.

***

Современная наука выделяет в человеке сразу три системы мышления. Первая, это «мышление рептилии», транслирующее самые примитивные реакции на уровне первой сигнальной системы, вроде «бей или беги».

Вторая – это «мышление примата», живущего чувствами, опирающегося на социальные навыки и подчиняющегося иерархии. И только третья система – человеческое мышление. И настоящая драма, истинный бунт наблюдаются при взаимодействии и столкновении этих систем. Причем зачастую в рамках одной особи.

В своих последующих работах Франс де Вааль пришел к выводу, что «у шимпанзе превыше всего – иерархия». Женские особи, как правило, принимают существующую иерархию и не восстают против нее. А вот среди мужских особей «власть всегда остается предметом устремлений: за нее нужно бороться и ревностно охранять ее от притязаний остальных». Самцы шимпанзе ведут себя в точности с теорией Макиавелли. И люди, похоже, тоже.

Антропологи пришли к единому мнению о том, что первобытные люди, живущие охотой и собирательством, по большей части основывали свой быт на принципах равенства. У каждого из членов группы была своя роль. Основными их задачами были защита жизни от хищников и поиск пищи. В те времена не существовало понятия накопления богатства. И только по мере развития сельского хозяйства, становления городов и появления торговли в социуме возникли иерархические принципы. Как правило, иерархия структурировалась так: абсолютный лидер, под ним – правящий класс, затем – защищающая империю армия, а потом уже – народные массы и рабочая сила для воплощения идей высшего класса в жизнь.

В Израиле в период Первого и Второго Храмов существовали свои иерархические структуры. Это и царствующий дом, и Великое собрание мудрецов, и каста священников Иерусалимского Храма. С одной стороны, эти три структуры сдерживали амбиции друг друга, позволяли соблюдать разделение и баланс властей, обеспечивали относительную демократичность системы. С другой стороны, такая иерархия приводила к неизбежным интригам, распрям и расколам. Недаром библейский Израиль оставался единым и могущественным царством только при трех поколениях царей. Затем разделился на два государства, был завоеван, 10 из 12 колен Израилевых сгинули в пучине этих войн, а оставшиеся попали в Вавилонское пленение. В период же Второго Храма существовавшая иерархия и система правления довела ситуацию до религиозного раскола иудейского общества на саддукеев и фарисеев и образования множества иудейских сект, что в конечном счете разрушило единство страны, привело к краху государства и изгнанию евреев на две тысячи лет из Святой Земли.

Драки между шимпанзе, сериал «Карточный домик» (House of Cards) или библейская история Кораха – всё свидетельствует, что в обществе, живущем по принципу иерархии, неизбежна война за место под солнцем, бой за статус альфа-самца. В результате, как писал британский философ Томас Гоббс, рождается «вечное и непрерывное желание власти, которое прекращается лишь со смертью». При этом, судя по выводам антропологов, иерархия является неизбежной чертой всех развитых цивилизаций. С этим соглашался и Маймонид.

Но насколько верна эта дихотомия: развитие с неизбежной иерархией против равенства, на первобытной основе? В трудах другого великого еврейского ученого и философа Абрабанеля сквозят мысли, свидетельствующие об анархистских, почти утопических воззрениях: автор верил в идеальный мир, без властителей и подчиненных, и считал, что достигается это как раз на высших стадиях развития общества, при которых все противоречия отмирают, как по Марксу, ибо: «И то, и это – есть слова Б-га живого».

Лорд Джонатан Сакс