От Волги до Моисея

Как Шестидневная война превратила Симхат Тора в главный праздником советских евреев, объясняет наш колумнист.

Стоит завести речь о празднике Симхат-Тора с кем-нибудь из русскоязычных евреев, и он почти наверняка скажет, что это был единственный еврейский праздник, в который советские евреи толпами шли в синагоги, чтобы вдоволь наплясаться и пообщаться, откровенно плюя на взгляды непременно присутствующих там агентов КГБ. Это был великий праздник еврейского единения и верности своим корням, как бы далеко евреи от них не оторвались. И я, старый еврей, видевший всё это своими глазами, с готовностью свидетельствую: да, это правда! Но это не вся правда.

И прежде чем мы до ней «всей» докопаемся, надо бы честно признаться: Симхат-Тора – это, вообще, не такой уж и древний иудейский праздник. Вы не найдете о нём ни слова ни в Пятикнижии, ни в Пророках, ни в Писании. И нашим далеким предкам, жившим в библейские времена, он был попросту неизвестен.

Традиция годового цикла публичного чтения свитка Торы появилась по еврейским меркам не так уж и давно – лишь в конце V века до н.э. После возвращения евреев из Вавилонского плена в Иудею выяснилось, что большинство из них не только сильно оторвались от своих традиций, но и позабыли родной язык. Причём настолько, что не в состоянии самостоятельно даже прочесть отрывок из Пятикнижия, не говоря уже о понимании текста. Чтобы преодолеть этот провал, тогдашние лидеры еврейского народа Эзра и Нехемия ввели публичные чтения Торы с кафедры каждую субботу. Чтение это сопровождалось подробными комментариями и разъяснениями на ставшем за годы изгнания родным для многих евреев арамейском языке, и потому цикл полного чтения Торы занимал три с половиной года.

Со временем традиция публичного чтения распространилась не только в Иудее, но и в диаспорах. Однако там Тора читалась без комментариев, и её успевали полностью прочесть в течение года. И лишь в IX веке Амрам Гаон в составленном им молитвеннике выделил день окончания годового цикла чтения в отдельный праздник.

До Испании, бывшей тогда одним из главных центров еврейской жизни, весть об этом доходит только к XI веку. Именно тогда проживающие на Пиренейском полуострове евреи начинают говорить о том, что сразу после праздника Суккот следует день «радости Торы». Но это пока лишь констатация факта: у него нет ни чёткого названия, ни закрепившихся за ним обычаев.

Судя по всему, название «Симхат-Тора» окончательно закрепляется за этим днем лишь к XIV веку, а обычай танцевать со свитками Торы, ставший центральным элементом праздника, – лишь в XV веке. И обычай этот родился не столько из сути праздника, сколько из катастрофической действительности: так евреи Европы хотели показать Б-гу, что несмотря на все ужасающие погромы и другие постигшие их бедствия, они остались верны Ему и Его Книге.

Со временем этот обычай был воспринят во всех еврейских общинах, и почти у любого еврейского классика можно прочесть, какая весёлая суматоха царила в еврейских местечках в преддверии праздника Симхат-Тора и как отплясывали в его разгар евреи на улицах и в синагогах.

Но есть и ещё одна правда: не прошло и десяти лет с Октябрьской революции, и подавляющее большинство евреев «Союза нерушимого» забыло не только иврит и идиш, но и дорогу в синагогу, а заодно и все еврейские традиции. Костер еврейской жизни на просторах советской империи потух, хотя его угольки то тут, то там продолжали гореть подспудным жаром, но их было так мало! И если в некоторых семьях представители старшего поколения ещё праздновали при закрытых дверях, к примеру, Песах, то о Симхат-Тора не могло быть и речи. Ведь пойти в синагогу, да ещё и плясать там означало – «засветиться»! И после этого оставалось только спать с узелком под подушкой в ожидании, когда за тобой придут, что и делал мой дед почти до самой смерти.

Так продолжалось до 1967 года, но грандиозная победа Израиля в Шестидневной войне, в ходе которой были не только возвращены еврейские исторические земли, но и завоёван весь Синайский полуостров, перевернула сознание евреев всего мира, и советские евреи не стали в этом смысле исключением. Мы вдруг снова почувствовали себя великим народом, умеющим воевать и отстаивать свои права. И как бы далеко мы ни ушли от своего еврейства, и как бы ни клеймили сионистских агрессоров, наши сердца были полны гордости, а глаза светились от радости.

Во многих еврейских домах в те дни поднимали бокалы – евреям хотелось праздника. Но что же это за праздник, о котором надо шушукаться по углам и боязливо праздновать у себя на кухне?! И осенью 1967 года тысячи евреев в различных уголках Советского Союза направились в полузаброшенные синагоги своих городов, чтобы отпраздновать Симхат-Тора и заодно – великую победу еврейского оружия.

Многие из тех, кто тогда оказался в синагоге, до того даже не знали, где она в их городе находится. И уж само собой никогда не читали Пятикнижия и даже не представляли, как выглядит свиток Торы. Для них происходящее вообще не имело отношения к религии – речь шла именно о национальном празднике, а все эти пляски со свитками и песнопения были для них не более чем антуражем к этому празднику.

И всё же, когда под сводами синагоги зазвучала песня «Ам Исраэль хай!» – «Народ Израиля еще жив!» – у всех, кто пришел тогда в синагогу, сердце почему-то застучало чуть сильнее, чем обычно. И с этого момента, как любил говаривать первый и последний президент СССР, процесс пошел.

С тех пор из года в год на праздник Симхат-Тора в синагогах всех городов и весей СССР собиралось всё больше и больше евреев. И потухшие, казалось, навсегда угольки вдруг начали разгораться. И хотя до большого костра им еще было очень далеко, они обжигали своим пламенем еврейскую молодежь, и на наших глазах начиналось возрождение еврейской национальной жизни.

Вот так и вышло, что Симхат-Тора стал мгновенно главным праздником для советских евреев. И хотя в Израиле в эти дни правит бал тотальный карантин, мы всё равно отпразднуем Симхат-Тора. Пусть и не так весело, как обычно.