Пророк в законе

Эту субботу, предшествующую траурному дню Девятое ава, принято называть «шаббат-хазон». Ведь помимо книги «Дварим» – последней в Пятикнижии Моисеевом, которую всегда начинают читать в эту субботу – во всех синагогах мира будут также торжественно оглашать грозный отрывок из «Пророков», известный как «Хазон Иешаягу».

Обычно это название переводят на русский как «Видение пророка Исайи». Но перевод слова «хазон» как «видение» не совсем точен. Понятие «хазон» по своему основополагающему смыслу связано с движением «вперёд» – с тем, что находится впереди. Недаром оно является однокоренным с такими словами, как «хазе» – «грудь», «хазит» – «фронт», или «маахаз» – «форпост». Поэтому «хазон» – это не столько «видение», сколько «предвидение» или «провидение».

Разница между «видением» и «предвидением» огромна. Первое может быть как откровением Свыше, так и просто игрой воображения. Зачастую нам просто не понять, к чему относится видение – к нашей ли реальности или неким запредельным мирам? А провидение обязательно означает предвидение грядущих событий именно в нашем мире.

При этом предвидение может быть основано как на том же божественном откровении, так и на глубоком анализе сложившейся ситуации и расчете наиболее вероятных путей ее развития. Или – как это, скорее всего, и происходило с пророками Иешаягу, Ирмиягу и Иехизкиэлем – на том и другом вместе взятом.

Помнится, когда я спросил недавно ушедшего из жизни замечательного израильского писателя Меира Шалева, верит ли он вообще в Б-га, тот ответил: «Я верю в Б-га пророка Иешаягу, а не в Б-га пророков Шмуэля и Элиягу!»

Он имел в виду тот факт, что по убеждению многих светских израильтян, знакомых с библейским текстом по изучению в школе, Иешаягу от других пророков отличался тем, что считал строжайшее соблюдение заповедей вторичным, а на первое место ставил верность моральным императивам Торы.

В качестве доказательства этой мысли Шалев мне тогда процитировал как раз отрывок из «Провидения пророка Иешаягу», который мы будем читать в эту субботу: «Вы приходите, чтобы предстать передо Мною в Храме, но кто просил вас вытаптывать Мои дворы?! Не приносите более пустого хлебного дара, а смесь благовоний – мерзость она для Меня. Собрания ваши в начале месяца и в субботы не могу терпеть. Жертвы, которые вы приносите в новомесячия и в праздники, возненавидела душа Моя – стали они мне обузой! Омойтесь, очиститесь и удалите зло проступков ваших с глаз Моих. Прекратите творить зло. Учитесь творить добро и справедливый суд, поддерживайте ограбленного, вступайтесь за вдову и сироту».

Многим вслед за Шалевом видится в этих словах постановление, отменяющее молитвы, субботы и все остальные заповеди, кажущиеся, как может сложиться из этого отрывка, не только для человека, но и для Небес уже обременительной обузой. Главное, мол, творить добро и поддерживать угнетённых.

Но в том-то и дело, что для Иешаягу, явившего сие пророчество, эти вещи – заповеди и наполняющий их моральный императив – были неразделимы! «Как стал блудницей верный город, исполненный прежде правосудия. А теперь обитают в нём убийцы. Вожди твои – отступники и приятели воров. Все они любят взятки и гонятся за мздою!» – вещал пророк. И к «убийцам», как объясняют комментаторы Священного Писания, он приравнивал судей, искаженно трактующих законы, «приятелями же воров» называл правителей, погрязших в коррупции и покрывающих друзей-мздоимцев.

А в обществе, где нет справедливого суда и процветают подобные преступления, молитвы и жертвоприношения становятся лицемерными и бессмысленными. И причиной грядущего разрушения Храма, гибели еврейского государства и изгнания евреев из родной земли станет, по словам пророка, отнюдь не сила врагов, а духовное и нравственное разложение внутри еврейского общества.

Но как и все еврейские пророки, Иешаягу заканчивает надеждой: «И верну Я судей твоих, как прежде, и советников твоих, как вначале, и будешь называться ты после этого городом справедливости – градом верным!» И глядя на то, что творится сегодня в Израиле, кажется, что исполнение этого пророчества необходимо сейчас больше всего, чтобы вернулось доверие общества к своим судьям, блюстителям порядка и правителям.

Любопытно, что сама книга «Дварим», которую мы начинаем читать в эту субботу, в переводе на русский называется обычно «Второзаконие», поскольку представляет собой сделанный Моисеем в последние дни жизни краткий повтор всех законов, полученных за время сорокалетних скитаний по пустыне. А ведь делает он это не только накануне своей кончины, но и в преддверии начала завоевания Земли обетованной. Поэтому выглядит эта «зубрёжка законов», на первый взгляд, тут не совсем к месту: у большинства народов на протяжении веков, напротив, считалось, что на войне все дозволено – «война все спишет». Но именно поэтому Моисею крайне важно подчеркнуть: евреи даже на войне вести себя так не будут. Наоборот, они даже в таких обстоятельствах обязаны соблюдать все законы, чтобы остаться людьми.

Этому правилу, кстати, израильская армия следует и сегодня, будучи, как считают военные эксперты, по сути дела, единственной в мире армией, неукоснительно следующей не только своему внутреннему кодексу, но и международным законам ведения войны.

А начинает эту свою последнюю речь Моисей, напоминая евреям о важнейших событиях пройденного за сорок лет пути, и среди прочего снова возвращается к пресловутому «греху разведчиков», так напугавших евреев, что они начали роптать и разуверились в своей способности завоевать Святую землю.

И в этом просматривается ещё одна связь между библейской главой «Дварим» и траурным днём Девятое ава. Ведь согласно нашей традиции, разведчики вернулись из своего рейда обратно в стан Израиля 8 ава, а на следующий день – как раз 9 ава – в народе начали циркулировать полубредовые страшилки. Не лишним будет напомнить, что именно эти, подумаешь тоже, нелепые слухи обрекли в итоге поколение Исхода на смерть в пустыне. Но тем самым наши далекие предки запустили некий механизм или, если угодно, закономерность, в силу которой именно в этот день – Девятого ава –на протяжении всей истории приходились величайшие беды нашего народа, начиная с разрушения Первого и Второго Храмов и заканчивая нашим временем – изгнанием евреев из Испании или депортацией евреев из Варшавского гетто в лагеря смерти.

В этом мне видится главный жизненный урок главы «Дварим»: следует всегда помнить, что любые наши поступки имеют не только ближние, но и очень отдалённые последствия, которые мы себе сейчас даже представить не можем, и прожить эту жизнь надо так, чтобы эти поступки потом не аукнулись нашим детям и внукам.