Феминистка по-хасидски

Себя я называю хасидской феминисткой. Эти слова не взаимоисключающие, хотя есть в их сочетании некое противоречие. В первую очередь, я хасидка, и этим все сказано.

Я родилась в семье Любавичских хасидов, которые никогда не ставили под сомнение способность женщины мыслить и действовать здраво. Я выросла в окружении сильных и умных женщин с характером. По большей части так получилось потому, что сам по себе хасидский подход к Торе – особенно это касается Любавичских хасидов – уделяет специальное место женщине, и это мировоззрение стало основой для нескольких поколений нашей семьи. Женщин моей семьи оценивали по достоинству, с их силой считались и их уважали.

По мере того как я росла, в доме мне разрешалось все, мне были доступны любые радости, разве что кроме тех, которые в синагоге предназначены только для мужской половины. Зачастую меня это обижало, но со временем я поняла, что так и должно быть. Более того, мне нравилось быть женщиной. Такое положение вещей способствовало моему личностному самовыражению.

Иногда мне хотелось постичь и другие вещи, но я жила в мире Торы, где всему было свое место и время. Я очень любила и люблю этот мир и только его считаю истинным. Он дает мне верное направление и цель жизни.

Мне не совсем понятны царящие в нашем обществе настроения в преддверии эры Освобождения, эры Мошиаха. Я точно знаю, что нам нужно забыть о мелочах и надуманных проблемах, с тем чтобы обратиться к всеобъемлющему – иудаизму. А точнее, к одному из подходов этой религии – хасидизму.

Иногда я спрашиваю себя: зачем я здесь? Что я тут делаю? Ответ мне дает хасидизм: я здесь для того, чтобы сделать этот мир лучше, поднять его на ступень ближе к Б-гу, освятить его и наполнить духовностью. А как мы этого добиваемся? С помощью данных нам свыше инструментов: еврейского закона с его заповедями и Торы.

Лучшее объяснение – комментарии к Песне Песней, рассказывающей о любви мужчины и женщины. Это повествование – не что иное, как метафора о взаимной любви евреев и Всевышнего.

Это произведение необычайно богато образами и чувственностью; проникнуто пылом страсти. Речь идет о единении мужчины и женщины, о сплетении тел в бешеном танце любви, сексуальность рассматривается как центральная точка, в которой соединяются тело и душа.

Любовь Б-га и евреев отнюдь не платоническая. Она взывает к единению тела и души, то есть, к действию.

Исполнение заповеди – это духовное действие, реализованное в физической оболочке; только так человек может соприкоснуться с Б-жественным. На этом уровне союз и единство не могут быть созданы только при помощи искренних чувств и страстных высказываний. Тут необходимо действовать.

Если я хочу быть с Б-гом, я должна обеспечить для Него место внутри себя.

Если брать отношения мужчины и женщины в их развитии (когда происходит зачатие), они становятся возможными только тогда, когда женщина принимает мужчину в себя. В их единении возникает новая реальность, новый человек.

Будучи евреями, нам необходимо найти в себе такую способность к единению. Говоря о наших отношениях с Б-гом, нужно помнить о том, что мы – как мужчины, так и женщины – должны стремиться преодолеть диктатуру нашего эго и создать пространство внутри себя для того, чтобы принять Его. Только в тот момент, когда мы взаимодействуем с Творцом, причем на Его условиях, наши отношения могут претендовать на вечность.

Помня об этом, я не имею права никому и ничему – ни модным веяниям, ни логично выстроенным аргументам, ни собственным желаниям – позволить сбить меня с избранного пути исполнения заповедей согласно Галахе, еврейскому закону. А если, согласно мнению раввина Штейнзальца, внутри меня и есть борьба духа, я полностью беру ее на себя.

На память мне приходит один случай: недавно, в пятницу утром, я зашла на кухню в доме бабушки и дедушки и стала свидетелем сцены, которая для них была обычной, а для меня стала откровением.

В одном углу кухни стоял дедушка и накладывал тфиллин. В другом конце бабушка отделяла халу для субботнего стола. Дед читал молитву «Шма Исраэль», а бабушка – специальное благословение на отделение халы. Оба молились с особым усердием. Оба общались с Б-гом, не задумываясь о том, что они фактически делают. Они объединились с Б-жественным в том месте, где различия стираются.

Несмотря на то, что и я, и моя бабушка ведем, на первый взгляд, похожий образ жизни, между нами есть большая разница. Движение феминисток помогло нашему обществу прийти к миру хасидизма.

Моя бабушка выросла во времена, когда роль женщины в жизни общества была строго определена, сама жизнь была намного проще, а существующий выбор основывался на необходимости, а не личных устремлениях. С другой стороны, я постоянно нахожусь в водовороте ежеминутно меняющегося мира.

У моей бабушки есть чистота и сила; ее видение картины мира незамутненно и четко. В ее жизни все ясно и понятно, я же раздираема сомнениями. Мое мировоззрение часто попадает под влияние эгоизма. Я способна ощущать то же, что и моя бабушка, но не на интуитивном уровне. Для того чтобы лучше понять Тору, мне необходимо задействовать разум. Я должна много и усердно учиться, для того чтобы постичь то, что для моей бабушки совершенно естественно.

Хасидский подход дает мне возможность увидеть мир таким, какой он есть на самом деле, и первопричины происходящих в нем изменений. Еврейский мистицизм ясно говорит, что во времена Мошиаха сила и роль женщины в обществе многократно возрастут. Шхина (женское олицетворение Б-жественной сути) станет во главе всего, и женская суть явится сосудом для Б-жественности в этом мире. Я полагаю, что женское движение (такое, каким мы видим его сегодня) отражает эту духовную реальность.

Я благодарна феминисткам за те положительные изменения, которые произошли в нашей жизни под их влиянием. На сегодняшний день мы наблюдаем расцвет нового поколения, познающего радость материнства. Мы, женщины, особенные – и с точки зрения биологии, и психологии, и восприятия жизни, и духовно. Более того, настанет время, когда общество осознает, что женщина достойна уважения, и это будет единственный путь к признанию ее уникальности.

Ривка Слоним