Еда для бедняка

По правде говоря, евреи Витебска никогда не славились жаждой благотворительности. Когда общине нужны были деньги на общее важное дело, раввину обычно стоило больших трудов выбить из своих прихожан кругленькую сумму. Тем не менее нельзя не признать, что на витебских евреев всегда можно было рассчитывать, если кому-то не хватало еды; кстати, в Талмуде сказано, что гораздо действеннее накормить бедняка, чем дать ему денег, потому что такой поступок дает немедленные результаты.

Однажды витебский хасид приехал за советом к раввину Менахему Менделу в Любавичи (третий Любавичский Ребе, 1789-1866). Он рассказал раввину, что его единственного сына собираются забрать в армию. В те времена единственные в своей семье сыновья освобождались от службы в армии, но именно в тот год вышел новый указ, по которому правила ужесточились. «Ребе, прошу Вас, — умолял хасид. — Помогите нам, спасите нас!» Менахем Мендел лишь печально покачал головой: «Прости, но в этом случае я ничем не могу помочь». Хасид умолял раввина сжалиться, пускал в ход все возможные слова, но слышал все тот же ответ: «Я не смогу тебе помочь».

Хасид этот был другом младшего сына Ребе, рабби Шмуэля (1834-1882), известного под именем Магараш. И он был единственным из семерых сыновей Ребе, который продолжал жить в Любавичах. Выйдя из кабинета Ребе, хасид бросился на поиски рабби Шмуэля, с тем чтобы все ему рассказать. Выслушав его, рабби Шмуэль пообещал, что сделает все возможное, чтобы убедить отца в необходимости помочь. Но, когда он пришел к Ребе, тот повторил, что ничем не сможет помочь хасиду.

За два дня до начала военных сборов хасид отправил своего друга к раввину, чтобы вновь просить его о помощи, но Ребе опять сообщил, что ничем не может помочь.

Вскоре после этого Ребе Менахем Мендел вызвал сына в свой кабинет и попросил захватить с собой Мидраш Танхума. Ребе открыл книгу на странице с текстом, который читают после недельной главы Мишпатим и показал сыну слова, касающиеся стиха из Торы: «Когда деньгами будешь ссужать народ Мой» (Шмот 22:24):

Всевышний, благословенно Имя Его, говорит так: «Бедняк боролся за жизнь, спасался от голода, а ты дал ему денег и спас от смерти. Обещаю, что верну тебе все, “жизнь за жизнь”. Если завтра твой сын или твоя дочь тяжело заболеют или окажутся в очень опасном положении, я вспомню о добром поступке твоем... и отплачу тебе “жизнью за жизнь”».

Рабби Шмуэль очень удивился. Что имел в виду отец, зачитывая этот отрывок?

Спустя несколько дней в Любавичи пришло известие о том, что сына того хасида без видимых причин так и не забрали в армию. Было заметно, что Ребе рад такому повороту событий.

Сыну Ребе очень хотелось восстановить ход событий, учитывая тот факт, что он прекрасно помнил слова отца о том, что он ничем не сможет помочь. Через некоторое время, прибыв в Витебск по делу, он навестил знакомого хасида.

Тот был счастлив принять у себя такого гостя. Во время разговора рабби Шмуэль спросил, почему сына хасида все же не забрали в армию. «Да, в общем, ничего особенного не произошло», — ответил хасид. Задав этот же вопрос жене хасида, рабби Шмуэль получил похожий ответ. Но через секунду женщина воскликнула: «Подождите, я, кажется, кое-что вспомнила!»

«В тот день к нам в дом заглянул бедняк. Он просил немного еды. Поначалу мы сказали ему, что слишком взволнованы предстоящей разлукой с сыном и поэтому не можем оказать ему должное внимание. Но он продолжал умолять нас о помощи, говорил о том, что не ел уже несколько дней, сетовал на то, что евреи не могут найти время, чтобы накормить голодного собрата, который так голодает! Мы поняли, что неправильно поступаем, и хорошенько его накормили, посадив за стол, который накрыли для прощания с сыном. Сами мы так переживали, что почти ничего не съели. И тут...»

Рабби Шмуэль перебил женщину: «Спасибо, я все понял. Теперь мне все ясно».

Иерахмиэль Тиль