Из варяг в греки

Когда-то этот человек был Михаэлем Шаровским и жил в Кирьят-Арбе, когда-то он восхищался Борухом Гольдштейном и мечтал взорвать мечеть… Теперь его зовут Мухаммедом Махади, и живет он в Абу-Гуше…

На прошлой неделе «Маарив» опубликовала удивительную историю 38-летнего еврея, репатриировавшегося в Израиль в 1993-м из Азербайджана. Всего через год после его приезда Борух Гольдштейн устроил бойню в мечети в Махпеле (гробница праотцев в Хевроне) и этим покорил сердце репатрианта… «Гольдштейн был для меня храбрецом, — вспоминает Махади. — Я считал его героем, пожертвовавшим собой. Таким был Бар-Кохба. Когда я узнал, что он из Кирьят-Арбы, решил, что буду жить там, где живут такие люди».

Вскоре он и впрямь перебрался в Кирьят-Арбу, арендовал там «караван» и начал работать инструктором в тренажерном зале. Взгляды его становились все радикальнее, а после страшных терактов начала 1996-го тлевшая его глубокая ненависть к арабам достигла своего пика. Время от времени он оказывался в рядах «Кахане жив», однако взгляды членов этой организации казались ему слишком умеренными. «После терактов я подолгу спорил с ними — всё пытался их в нерешительности убедить: к чему писать “Смерть арабам!” на стене дома в Хевроне или какого-то магазинчика? Ерунда все это! Если хотите мести — так давайте отомстим по-настоящему! Если вы мужики, так давайте пойдем в Хеврон и перебьем их. Я даже хотел взорвать себя в набитой людьми мечети, знал, как достать оружие и взрывчатку», — признается он. Кто-то из его друзей впоследствии рассказывал, как Михаэль однажды устроил пальбу из своего пистолета в сторону хевронских арабов.

Сейчас очень трудно понять, как при таком чрезмерном радикализме ему пришло в голову взяться за постижение сути религии, которую он так ненавидел. Сам он говорит, что всего лишь хотел познакомиться с идеей, двигавшей другой стороной: «Я начал учить арабский, прикоснулся к священным книгам ислама. Мне хотелось понять, что здесь правда, а что ложь. Все это я делал дома, со словарем — иврит и арабский похожи, это языки одной группы».

Но это было только начало — настоящий поворот случился восемь лет назад, в помещении старого автосервиса на границе между Кирьят-Арбой и Хевроном, принадлежащего арабу Вахиду Залуму. «Я приехал на машине в сервис, был не то немного уставшим, не то выпивши, — вспоминает Махади событие, круто изменившее всю его жизнь. — Грубил Вахиду — даже за пистолет схватился: “Перебить бы всех вас!”. И, к своему удивлению, не увидел в его глазах ни капли страха. Так намечавшаяся драка обернулась беседой. Я сказал ему: “Хочу знать о вас все. Убедишь меня в том, что ваша вера истинна, — приму ее”. С того дня я заскакивал к нему при каждом удобном случае. Мы вместе учились, сидели над книгами, а однажды я попросил его научить меня молиться… Я проникался исламом все глубже и учился все усерднее, я буквально плавал в океане истины, которую открыл для себя, меня не покидало чувство, что я родился с этим… И в один прекрасный день дважды произнес: “Нет Б-га, кроме Аллаха, и Мухаммед — пророк Его”. Так я обратился в ислам. Я выбрал имя Мухаммед Махади, означающее “человек из семьи пророка Мухаммеда”».

Естественно, его друзья в Кирьят-Арбе не могли не заметить столь явного перевоплощения: странное поведение, постоянные перерывы на молитвы во время работы тренажерного зала, борода без усов… В души соседей стали закрадываться нехорошие подозрения. «Меня спрашивали, куда я все время хожу , — вспоминает Махади. — В ответ приходилось выдумывать всякие истории — мол, машина в ремонте или еще что-нибудь».

Поначалу Махади тщательно скрывал перемену веры, однако постепенно тайное стало явным. Он взял в жены Сабину из Азербайджана, которая ходила по улицам Кирьят-Арбы в цветастом платке и чадре. Религиозная принадлежность пары до такой степени бросалась в глаза, что вскоре вокруг них образовалась пустота. «Мои вчерашние друзья при мне проклинали пророка, — рассказывает Махади. — От меня отвернулись все, и я остался один»

Приют он нашел в мечети Хеврона, где его знали и симпатизировали ему: «Арабы знали о том, что я из Кирьят-Арбы и что я еврей. Видя, как преданно я молюсь, как посещаю Аль-Аксу, они постепенно поняли серьезность моего выбора, отнеслись ко мне с подобающим уважением и предложили жить с ними».

В мае 2002 года супруги все же не выдержали и вернулись в Азербайджан. Однако там у них тоже не заладилось, и два месяца назад они вернулись в Израиль. Махади приехал в Абу-Гуш и снял там небольшой заброшенный дом. Хотя работу ему не удается найти и по сей день, он не падает духом: «Моя вера — ислам, это единственный путь к миру. Я прошел все этапы межрелигиозного перехода, все превращения. Эта Святая земля принадлежит каждому человеку, который связан с ней, будь он еврей или араб. Страна должна быть целой независимо от толкований раввинов или муфтиев».