Еврей – и с песней!

Почти у каждого из нас есть знакомый по имени Натан. А возможно, и родственник с таким именем. Правда, в недавнем советском прошлом Натаны часто превращались в Анатолиев, а на Кавказе – в Натиков, но суть от этого не меняется.

Имя Натан означает «данный» – так зачастую называли долгожданного ребенка в семье. Иногда это имя превращалось в Натанэль – «данный Б-гом», сиречь Богдан. Но происходит оно от того же ивритского глагола «натан» – «дал».

Как легко заметить, «натан» – слово-палиндром: и слева направо, и справа налево оно читается одинаково. Причем и на иврите, и на русском. Еврейские мудрецы усматривали в этом палиндроме глубочайший смысл. Неслучайно, когда в синагогах идёт сбор пожертвований, габай напоминает евреям: «Тому, кто даёт, воздастся обратно!» Так уж устроен человек: если он что-то даёт, то непременно надеется получить и в ответ. И отдача эта далеко не обязательно деньгами – можно исцелением от болезни или разрешением той или иной жизненной проблемы.

В библейской главе «Трума», которую евреи будут читать в синагогах в эту субботу, тоже повествуется о пожертвованиях, но несколько иного рода. Само это слово – «трума» – можно перевести очень по-разному. К примеру, в классическом синодальном переводе это просто «приношение». Выдающаяся рабанит Фрима Гурфинкель переводит его как «возношение», а реб Арье Ульман как «возвышающее приношение».

Но все эти варианты, увы, не могут вместить в себя всю глубину смысла слова «трума», в основе которого лежит корень «рум», обозначающий те наши помыслы и поступки, которые возвышают, приподнимают нас над обыденностью, над материальным миром и позволяют взойти на новые духовные высоты.

«Скажи сынам Израиля, чтобы взяли они для Меня возвышающее приношение. От каждого, кто добровольно пожелает, возьмите возвышающее приношение для Меня», – таким повелением Моисею свыше начинается эта библейская глава. Но после такой высокопарной ноты начинается вдруг чисто техническая инструкция с перечислением всех необходимых для строительства Переносного Храма атрибутов. Причем инструкция касается не только таких ключевых элементов, как Ковчег завета, Храмовый светильник или жертвенник, а вообще всех. И она невероятно детальная – вплоть до того, сколько именно брусьев нужно взять, как они должны скрепляться между собой шипами.

В прошлом мы уже писали, что сэр Исаак Ньютон видел в конструкции Переносного Храма модель Вселенной и ключ ко всем её тайнам. На практике же Переносной Храм представлял собой своего рода конструктор, легко собираемый и разбираемый для перемещения по пустыне. Очень нужная техническая характеристика с учётом того, что евреям придётся 40 лет ходить по пустыне, неоднократно собирая и разбирая Переносной Храм. Сегодня наиболее аутентичную его копию можно увидеть в музее при поселении Шило – там, где он когда-то и стоял тысячи лет назад. А в магазине при музее можно купить конструктор для детей, предлагающий им самостоятельно собрать модель Переносного Храма.

Но мне бы хотелось сосредоточиться сейчас на первых строках этого отрывка. Казалось бы, куда проще было сформулировать: «Скажи сынам Израиля, чтобы дали Мне приношения». Но нет – сказано: не «дали для Меня», а «взяли для Меня», то есть взяли из своей собственности для Него, не рассчитывая получить что-то взамен. По меньшей мере в нашем материальном мире.

Более того – взять у себя они должны были не в обязательном, а исключительно добровольном порядке. И само это слово «добровольно» или даже «доброхотно» появляется впервые в Пятикнижии именно в этом отрывке.

Лично у меня нет сомнений, что данное указание имело в первую очередь воспитательное значение. Так закладывалась в сознание каждого еврея и всего народа идея, что человек способен пересилить заложенный в его животном начале инстинкт к сохранению и умножению своего материального достояния и «взять» у самого себя на реализацию неких высших общественных целей, не рассчитывая при этом ни на какую награду. Это и есть «трума» – возвышающее душу, сугубо добровольное приношение, на котором во все времена строилась жизнь еврейской общины.

Помню, как в первые месяцы жизни в Израиле меня не просто поражало, а даже раздражало это встречающееся на каждом шагу слово. По улицам ездили кареты скорой помощи, на борту которых было написано, что они сами являются «трумой» американских евреев своим израильским братьям. Лечился я в больнице, построенной на «труму», присланную евреями из Франции. Мои дети ходили на кружки в дом культуры, возведенный и работавший на «труму» евреев из Бразилии. Выходило, что почти всё в нашей стране построено и существует на пожертвования, да ещё и из-за рубежа!

А потом я выяснил, что почти все мне знакомые израильтяне тоже постоянно «тормим» – то есть дают «труму» на те или иные цели, а также жертвуют в качестве «трумы» своё личное время, работая волонтерами в больницах, на скорой помощи и в школах для детей с особыми потребностями.

Для меня, выросшего в стране, где родилось замечательное сложносоставное прилагательное «добровольно-принудительно», а со школы в буквальном смысле слова принуждали к участию в субботниках, сборах макулатуры и взносам в пользу бастующих шахтеров Чили, было крайне трудно поверить в искренность всей этой добровольческой деятельности – как и израильтян, так и евреев из диаспоры. И понадобились годы, чтобы я понял, насколько глубоко эта традиция «трумы» укоренилась даже не в сознании, а в подсознании нашего народа.

Особо очевидно это стало после «кровавой субботы» 7 октября. И масштабы не могут не поражать. Сразу после нападения террористической группировки ХАМАС на Израиль в сбор «трумот» включилось почти всё население страны. Люди жертвовали деньги, собирали необходимые для солдат вещи, готовили горячую еду для доставки на военные базы . Дело доходило до того, что не раз и не два поступали обращения прекратить сбор пожертвований, так как на поставленные цели было собрано уже более чем достаточно – так же как и Моисею три с половиной тысячи лет назад пришлось останавливать своих современников.

Одновременно ежедневно в аэропорту имени Бен-Гуриона садились самолёт за самолётом с гуманитарной помощью, отправленной евреями диаспоры. Всё это продолжается по сей день и в таких объёмах, что всего просто не перечтёшь. Поэтому приведу лишь один пример – из личной жизни.

Не так давно моя жена, отработав первую смену, направилась вместе с несколькими коллегами в один из приграничных с Газой кибуцев на созданную там базу отдыха для наших солдат. Сразу по прибытии они присоединились к десяткам других добровольцев, которые под руководством шеф-поваров самых элитных тель-авивских ресторанов резали овощи, разделывали мясо, тушили, жарили и варили. Всё это – для 700–800 солдат, которые вечером после боев вернутся в кибуц, чтобы принять душ и немного передохнуть.

Жена и коллеги вернулись по домам лишь поздно вечером, но совершенно счастливые: у них было чувство, что и они внесли свою, пусть и небольшую лепту в будущую победу. И подобных центров как на южной, так и на северной границе десятки, так что оценить общее число добровольцев, которые там работают, невозможно. А организуется закупка многих тонн высококачественных пищевых продуктов и вообще функционирование этих центров на «трумот», пожертвованные различными еврейскими бизнесменами, большая часть которых пожелала остаться неизвестными.

А началось всё это там – в Синайской пустыне, когда Моисей призвал евреев принести свою «труму» на Переносной Храм, призванный стать первым общественным достоянием всего народа, а не какого-то отдельного лица или группы. Это непросто – «взять» у себя и отдать Б-гу, а точнее, на нужды всего общества. Но когда ты «взял» у себя, ты на самом деле получаешь куда больше, чем все блага материального мира.