Самый старый израильский зек

Он сидел в египетской тюрьме в Газе, участвовал в «макаронном» восстании в тюрьме Рамле, прятался под кроватью, когда заключенные террористы убивали тюремщиков в Шаате и удостоился того, что в его честь назвали кафе в Сдероте. В возрасте 70 лет, когда он отбывает свое четырнадцатое заключение, Проспер Битон мечтает встретить внука, собирается написать автобиографию и вспоминает о проклятье, которое было наложено на него, когда он был ребенком в Марокко, проклятие, от которого он не может избавиться по сей день.

Заключенный номер 31 Проспер Битон — самый опытный зек в Израиле. Сорок три года своей жизни Битон провел за решеткой, и это его четырнадцатый срок в Израиле. Кроме того, он успел отсидеть три срока заключения в Газе (еще до прихода туда израильтян в 1967 году), один во Франции и один в родном Марокко. Через семь месяцев Битон собирается выйти на волю и обещает: «В тюрьму я больше не вернусь».

В Израиль Битон приехал один в 1951 году. Еще в Марокко в возрасте 10 лет он был неплохим вором. «Меня называли Масуд-Хвататель, потому что я хватал деньги у людей, и даже у старух, — вспоминает Битон в беседе с корреспондентом Ynet.— Наверное поэтому марокканские старухи прокляли меня. А проклятия марокканских старух действуют, и из-за этого я всю жизнь мотаюсь по тюрьмам».

После приезда в Израиль Битона отправили в киббуц на север страны, но оттуда он сбежал вместе с другими детьми, по его словам, из-за дискриминации. «Я оказался выброшен на улицу, без семьи, и чтобы раздобыть деньги на пропитание, я начал воровать, — вспоминает он. — Я жил в Яффо на 60-й улице, а после этого перебрался в Сдерот, когда там еще была маленькой деревня».

«В первый раз я попался, когда мне было 15 лет. Меня поймали на воровстве денег на бензоколонке и забрали в полицию в Ашкелоне, — рассказывает Битон. — Тогда полицейский участок располагался там, где сейчас находится тюрьма Шикма. Меня привели к судье Давиду Натуру, который сначала был диктором на радио, а потом мэром в Беэр-Шеве. На суде он принял во внимание мои обстоятельства и послал меня в учреждение, где мы работали и получали за это полторы лиры в день. Я пробыл там две недели, после чего вернулся в Сдерот, где попал к бандитам, которые заставили меня воровать для них».

Битон преступал закон раз за разом. В Сдероте, рассказывает он, есть даже кафе, которое названо его именем, потому что когда-то им владел он.

В 1957-м году он оказался на шесть месяцев в тюрьме в Газе. «Тогда Газа не была под властью Израиля. Я приезжал туда и занимался контрабандой. Я отдавал арабам сохнутовские одеяла, а они приносили мне гашиш. Я был великим контрабандистом, пока меня не схватили в Газе и не осудили на полгода. Условия в тюрьме в Газе были тяжелыми, но на мое счастье ЦАХАЛ перехватил власть над Газой, и меня выпустили из тюрьмы», — говорит рецидивист.

Однако Битон не усвоил урок и через некоторое время снова начал преступать закон. Были периоды, когда он делал хорошую «кассу» и у него появлялись большие деньги, но, как правило, это продолжалось недолго.

С высоты прожитых лет Проспер Битон вспоминает и о тех событиях, которые прочно вписались в историю еврейского государства и тюремной системы Израиля. «Тюрьма Шаата была местом, где содержались террористы, — рассказывает он. — Тогда их называли “нарушителями границ”. Я говорю о времени, когда через территорию тюрьмы проходила железная дорога, а рядом была железнодорожная станция. Нас и послали туда — семерых уголовников... В это время там случился бунт среди заключенных террористов. Они ворвались в комнату, где хранилось оружие, и расстреляли охранников. Два тюремщика были убиты. Их лица до сих пор стоят перед моими глазами... Во время стрельбы я спрятался под кроватью. Я был молод и не понимал, что происходит. Когда я вылез, то увидел раненных и двоих убитых... До сих пор не могу забыть это страшное зрелище... А еще я участвовал в «макаронном» восстании в Рамле, где начались беспорядки из-за того, что нам все время давали только макароны. Какой-то бардак творился тогда».

Между заключениями Битон успел жениться, и у него родилась дочь. Сегодня 28-летняя дочь рецидивиста служит офицером в Армии обороны Израиля.

Личный номер заключенного Проспера Битона — 31, на сегодня самый маленький номер в системе израильских тюрем. «Я был во всех тюрьмах Израиля, кроме Цалмона и Хермона, — рассказывает он. — Сегодня уже не то, что когда-то. Сегодня тюрьма — это просто детский сад. Двое заключенных в камере, еда вовремя, кружки по интересам. Когда-то было совсем не так, тяжело было в тюрьме и условия были жесткие».

«Да и преступники ныне не те, — продолжает Битон. — Каждый молодой сам по себе, и если когда-то было уважение, то сегодня уже нет, нет уважения между преступниками. Всякий молодой думает, что он Б-г. Да и в тюремной системе есть много перемен. Когда-то никто не думал о будущем заключенного, а тюремщики все были ашкеназами. Сегодня есть охранники и начальники тюрем из всех общин».

Свое нынешнее заключение Проспер Битон отбывает в тюрьме «Римоним» в центре Израиля. В силу своего возраста он находится в камере один, используя одиночество для написания автобиографии. «Когда-то ко мне приходили мои братья и моя дочь, они волновались за меня, — говорит он. — Теперь я уже стыжусь поддерживать с ними связь и ничего не прошу. У меня родился внук три недели тому назад, а я еще не смог его повидать, я даже не знаю, как его зовут. Я очень хочу увидеть его, обнять его, но стыжусь. Что мне еще остается? Я же не буду жить до 200 лет! Все что мне осталось — это ждать, когда на кладбище мне выделят маленький участок».