От нацистской Олимпиады к микрофону

Марти Гликман, еврейский парень из Бронкса, легкоатлет, не допущенный к участию в Олимпиаде 1936 года в нацистской Германии, стал спортивным комментатором-новатором и никогда не забывал о своих корнях.

Премьера документального фильма о Гликмане состоится сегодня на американском канале HBO. «Я не помню себя в молодости неспешно прогуливающимся, — вспоминал спортсмен, — мне все время нужно было бежать. Такова была моя природа».

Гликман стал одним из двух спортсменов-евреев в легкоатлетической сборной США, которых в последний момент из нее исключили.

Гликман, скончавшийся в 2001 году в возрасте 83 лет запомнился многим как спортивный комментатор и «официальный голос» баскетбольного клуба New York Knicks.

«Надеюсь, что благодаря снятому нами фильму, Марти Гликман обретет общенациональную славу, как он того и заслуживает, — заявил режиссер биографической ленты Who's Marty Glickman? Джеймс Фридман. — Ведь он стал первым профессиональным атлетом, ставшим спортивным комментатором». В фильм, исполнительным продюсером которого выступил Мартин Скорсезе, вошли интервью с Ларри Кингом, Редом Ауэрбахом, известными спортсменами и спортивными журналистами. Включена также архивная хроника, запечатлевшая как его спортивные, так и комментаторские достижения.

«Никто не комментировал баскетбол так, как это делал Марти Гликман», — подчеркнул Ларри Кинг.

«До начала съемок я и представить не мог, какого масштаба личностью является Гликман. Когда-то он в мировом рейтинге бегунов он занимал третье место. Первым же был легендарный чернокожий атлет Джесси Оуэнс, завоевавший в Берлине золото и поколебавший нацистский миф о превосходстве “арийской расы”. Я и не предполагал, насколько сильной психологической травмой для 18-летнего Марти стало то, что его исключили из состава американской сборной», — отмечает Фридман.

Сам же Гликман заявлял, что не испытывал сожалений по поводу своего неучастия в Олимпиаде-36 в гитлеровской Германии до тех пор, пока не посетил тот самый олимпийский стадион в Берлине полвека спустя. Оказавшись там, он почувствовал головокружение от ярости.

«Впоследствии перед каждой олимпиадой мне задавали вопросы относительно того, почему я не попал тогда в Берлин, — вспоминал Гликман. — И я всегда во всех подробностях рассказывал все, что мне было известно, в надежде, что такое никогда больше не повторится».