Антисемитизм: от Адама до Потсдама

1. Древний мир и Античность

Корни некоторых антисемитских мифов уходят в глубину тысячелетий и по возрасту превосходят классическую христианскую юдофобскую мифологию. Вряд ли кто из современных антисемитов, утверждая в полемическом запале что первоначально евреи представляли собой не этническую, а социальную группу, что Моисей вывел из Египта приговоренных к исправительным работам преступников и сумасшедших, отдают себе отчет в том, что повторяют выдумку египетского жреца Манефона, написанную им в III веке до новой эры. Да и эпитет "пархатый", то есть обсыпанный паршой, тоже берет свое начало из клеветнических сочинений грамматика Апиона.

Почему для античного сознания было так важно, что евреи — это "отбросы общества", потомки проходимцев? Почему вообще иудеи выделялись из многонационального средиземноморского сообщества?

Рассмотрим позднеантичный контекст. Иудея косвенно подчинена Риму. Еврейская диаспора в крупных средиземноморских городах, в том числе и в самом Риме, довольно многочисленна. Евреи занимают уважаемое положение в обществе — они богатые купцы, крупные чиновники, храбрые солдаты. Внешне они ничем не отличаются от прочих граждан Империи. Как правило, они говорят на языке преобладающего населения (Септуагинта была переводом Танаха в первую очередь для нужд самой общины, так как большинство ее членов уже не понимало оригинальный текст!). Единственное, чем иудеи выделялись среди римского населения — это религия и связанные с ней обычаи (соблюдение Шаббата, обрезание и т.п.).

Казалось бы, ничего необычного в этом не было. На территории огромной Империи мирно уживались представители бесчисленного множества культов, включая самые экзотические. Язычество по природе своей терпимо — приезжая в провинцию, было принято отдавать почести местным богам, а в столице множились храмы и просто статуи, отражающие национальные культы покоренных народов.

Но традиция евреев была не такая, как все. Древний мир не знал, что такое вера в единого Б-га, и не мог понять смысла заповеди "не сотвори себе кумира". Евреи не участвовали в праздничных церемониях, не поклонялись изображениям местных богов, чем вызывали подозрение. Интересно, что одно из наиболее частых обвинений, выдвигаемых против монотеистов — это их безбожие, атеизм. Известно потрясение римских солдат после падения Иерусалима в 63 году — они вошли внутрь Святая Святых Храма и не обнаружили там изображений. "Где же их бог? Кому же они поклонялись?", удивленно спрашивали они, и делали вывод: "Эти обманщики ни во что не верят!". Отрицание богов и духов стихии, места, гениев дома и семьи, отказ поклониться им в глазах большинства римлян были равноценны богохульству.

Была и еще более серьезная причина для предвзятого отношения — с развитием культа императора возведение его личности в ранг божественной поставило перед иудеями острейшую проблему. В перспективе строгого монотеизма признание божественности императора было идолопоклонничеством. Принятие присяги, и любые официальные отношения к главе государству подразумевали оказание ему почестей, как богу. Это было неприемлемо для иудеев. В этом контексте родилась легенда, пережившая и императорский Рим, и десятки других империй, согласно которой евреи не признают законов, не лояльны стране, в которой живут, но сохраняют верность лишь собственной этнической общности и подчиняются своей, не связанной с границами и государствами, скрытой иерархии (особенно эта идея стала популярной после восстания евреев диаспоры).

Тем не менее для развитого позднеантичного ума, воспитанного на эллинской естественной науке и философии, концепция единого Творца и Бога могла быть (и была) весьма привлекательной. Имела место и просто культурная мода, выражавшаяся в принятии отдельных элементов еврейского образа жизни (таких, как обрезание). Однако нередко за такой поверхностной увлеченностью следовало и полноценный переход в иудаизм. Софокл писал, что неразумны отцы, которые делают обрезание, ибо уже их дети будут религиозными иудеями.

В этом контексте становится понятным тот запал и острота, с которыми велась полемика античных писателей с иудаизмом. С одной стороны, перед ними была чуждая, непонятная секта, явно выбивающаяся из общей политеистической картины, более того, имеющая тенденцию к явной нелояльности властям. С другой стороны, эта секта распространяет свое влияние и становится популярной среди образованного слоя граждан Империи.