Чувство общины

Крупный специалист-оталоринголог Игорь Бранован (Igor Branovan), выросший в семье эмигрантов и практикующий в Нью-Йорке, помимо основной работы активно участвует в оказании медицинской помощи жертвам терактов. В нью-йоркской «русской» еврейской общине он является своего рода восходящей звездой.

Когда же он все успевает?.. Во-первых, начинает свой день в семь утра. Хотя… иногда приходится вставать и в пять. По окончании рабочего дня (который, кстати, может затянуться и до девяти вечера) он совершенно непонятным образом успевает побывать буквально на каждом из мероприятий, проводимых в Нью-Йорке русскоговорящими евреями. Не просто побывать, заметьте, но принять непосредственное практическое участие в функционировании общины, ибо доктор Бранован входит в состав совета директоров «русского» отдела при Американском еврейском комитете и возглавляет группу «Русские американские евреи за Израиль».

Он родился и провел первые годы жизни в Калининграде, российском форпосте на территории прибалтийской Европы. Традиционное еврейское воспитание в семье отсутствовало, однако эмигрировать в Израиль родители Игоря хотели всегда. И подготовку к отъезду скрывали тщательнейшим образом. Кстати, Игорь не просто врач, а врач потомственный: Бранован-старший работал в СССР нейрохирургом, его жена — фармацевтом. Стоит ли говорить, что одноклассники частенько доставали Игоря по пресловутому «национальному вопросу». От ближайшего друга, отец которого работал в КГБ, Игорь по секрету узнал о том, что бабушка его сбежала в Израиль еще в семидесятых. «Мы заключили своего рода соглашение, — вспоминает доктор. — Я пообещал никому не рассказывать, кем работает его отец, а он поклялся молчать об эмиграции бабушки».

В 1980 году, когда Игорю стукнуло тринадцать, родители, наконец, нашли способ уехать в Соединенные Штаты. Первые годы семья Бранован провела в Филадельфии, славящейся огромной еврейской общиной. Их приезд в эту страну выпал на пятницу, а уже в понедельник родители снабдили подростка мелочью на проезд и оставили одного в автобусе — чтобы привыкал к самостоятельности. Мальчик, надо сказать, самостоятельности научился, причем справился с этой задачей весьма достойно: начав обучение в классе, где английский был вторым языком, закончил образование с медицинским дипломом Стэнфордского университета. А будучи студентом, познакомился со своей будущей женой, работающей сегодня терапевтом в Нью-Джерси и тоже родившейся в семье эмигрантов из России.

По окончании университета молодой врач устроился в больницу. Активное участие в жизни еврейской общины Нью-Йорка начал принимать лет пять назад, когда его привлекли к участию в программе помощи жертвам Чернобыльской аварии. «В Нью-Йорке таких людей полно, — говорит он. — Медицинская помощь им необходима постоянно: радиационное облучение это вам не шутки. А желающих помогать этим несчастным немного».

Нынешняя община русскоязычных евреев Нью-Йорка активно сотрудничает с различными израильскими организациями.Не последнее место в этом сотрудничестве занимает и семья Бранован. Вспомнить хоть тот случай, когда несколько лет тому назад за помощью к американским евреям обратилась семья из Хайфы. Их ребенок получил во время теракта страшное ранение — ему в лицо попала шрапнель. Игорь тогда лично перевез его в США и успешно провел все необходимые операции. Являясь еще и президентом ассоциации русскоговорящих медицинских работников, доктор Бранован организовал конференцию под названием «Врачи против терроризма», на которую съехалось около ста делегатов.

Как и немалая часть еврейской общины, он активно поддерживает политику президента Буша. «Любопытно наблюдать за тем, как американские евреи, беззаветно влюбленные в Израиль, упорно отдают свои голоса демократам, — улыбается Игорь. — А республиканцы поступают с точностью наоборот». В общем… доктор Бранован возглавляет еще и ассоциацию русскоговорящих американских евреев в поддержку Буша… Что же дает ему столь активное участие в жизни общины? Сам он не раздумывая отвечает: «Это зов души. Русскоязычные евреи разбросаны по всему миру — Израиль, Австралия, Канада, Гаити… Так что считайте это обычным чувством общины. Чувством, истоки которого следует искать не в культурной коммуникации, а в самоидентификации».